Майкл Хадсон - Убийство Хозяина: Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Так случилось, что 15-16 июля 2014 года, в те же дни, когда были опубликованы полностраничные газетные объявления Пола Сингера, предупреждающие Аргентину о повышенных процентных платежах странам — кредиторам, если она не подчинится его требованиям, в Бразилии собралась группа БРИКС, чтобы объявить о своем Новом банке развития на 50 млрд долларов и клиринговом механизме на 100 млрд долл. Министр экономики Аргентины Кисилёф возглавил комитет по работе с должностными лицами БРИКС, чтобы предложить создать всемирный финансовый суд, такой же, какой американские дипломаты заблокировали в составе МВФ.

Инициатива стран БРИКС, проводимая в контексте углубляющегося военного противостояния на Украине со стороны США и их сателлитов по НАТО против России, была направлена на проведение торговых и инвестиционных операций в их собственных валютах, а также в долларах, следовательно, и с банками США. Предотвращение финансовой зависимости защищает экономику от экономических санкций США, которые показали себя более мощными, чем прямые военные нападения, в политике принуждения стран следовать за США в их поддержке кредиторов, антитрудовой жёсткой экономии, разграблении активов и погоне за рентой.

Государственные СМИ Запада очернили встречу БРИКС, спрашивая, что общего у России, Китая, Индии, Бразилии и ЮАР. Ответ заключается в том, что все эти страны сталкиваются с угрозой санкций США, еврозоны и МВФ против стран, которые не подчиняются требованиям кредиторов в отношении приватизационных распродаж и перекладывания налогов на трудящихся вместо финансов и искателей ренты. Ожидается, что страны — должники должны осуществлять свою внешнюю торговлю, инвестиции и заимствования в долларах при посредничестве банковской системы США, судов США, министерства финансов США и государственного департамента.

Эта долларизованная система побудила БРИКС и другие страны создать собственную альтернативу, чтобы освободиться от санкций США и решений в интересах кредиторов. Инициируя альтернативу неолиберальной политике рантье, будущий банк БРИКС и валютная клиринговая палата обещают не требовать жёсткой экономии и сходной политики в отношении трудящихся, а также не вводить запреты в рамках Транстихоокеанского партнерства (ТПП) и Соглашения о торговле услугами (TISA) против правительств, регулирующих финансы и бизнес, облагая их налогами или штрафами за ущерб и социальные издержки («внешние последствия»), которые те вызывают.

Вопрос заключается в том, кто, правительства или банки, будут руководить экономикой? Предоставление мегабанкам роли централизованного планирования экономики будет способствовать удовлетворению «добывающих» требований по обслуживанию долга путём приватизации государственных активов, лишения должников права выкупа и рейдерских захватов компаний с помощью кредитов на поглощение и «обирания» активов «активистами». Таким образом, возник новый конфликт между финансиализированной жёсткой экономией рантье и возрождением классической смешанной экономики, управляющей рынками в долгосрочных общественных интересах, — того, что раньше называлось социализмом.

Финансиализация — основная динамика, поляризующая современные экономики. Её цель состоит в том, чтобы класс кредиторов присвоил средства производства и привилегии по добыче ренты и нагрузил долгами рабочую силу, промышленность, сельское хозяйство и правительства. Занятость, заработная плата и капитальные вложения не могут быть восстановлены до тех пор, пока не будут ликвидированы связанные с ними накладные долговые расходы.

Использование долгового рычага является основной причиной того, что и США, и Великобритания растеряли своё промышленное преимущество. Завышенные долговые издержки на жильё, образование и другие основные потребности привели к тому, что их рабочая сила была вытеснена с рынков за рубежом и внутри страны. Способность Германии противостоять внутреннему пузырю на рынке недвижимости является ключом к её успехам как промышленного экспортёра. Тем не менее, её банки и политические лидеры требуют финансиализации за рубежом. Это классический случай: «Делай, как я говорю, а не так, как делаю сам». Финансовые институты еврозоны пытаются навязать латвийскую «образцовую» жёсткую экономию Ирландии, Испании и Португалии и, прежде всего, Греции, которая даёт наглядный урок того, как державы-кредиторы обращаются со странами, которые попытаются освободиться от долгов, безработицы, приватизации, эмиграции и демографического провала.

Неолиберальная финансиализация — это не способ создания жизнеспособной экономики. Академические теории должны вызывать недоверие, если они не объясняют, почему цели финансов и промышленности расходятся, а не сходятся. Лоббисты сектора FIRE подвергли цензуре экономическую теорию, исказив Адама Смита и дух антирантье классических экономистов, которые считали, что свободный рынок требует государственного регулирования, чтобы держать в узде хищнические финансы и поиск ренты, а также сохранять базовую инфраструктуру в государственной собственности.

Только благодаря такому интеллектуальному и чёткому уничтожению истории большая часть населения смогла прийти к убеждению в том, во что никогда не верило ни одно поколение раньше: что финансовый и связанные с ним сектора, извлекающие ренту, являются неотъемлемой частью «реальной» экономики производства и потребления, а не внешней и хищнической для неё, и в то, что можно получить деньги быстрее всего, занимая средства для покупки активов, раздуваемых банковским кредитом.

Попытки вначале увязать банковские интересы с интересами промышленности уступили место миру, в котором управление крупнейшими корпорациями осуществляется с упором на финансовой стратегии. Сегодняшняя постмодернистская экономическая теория изображает Количественное смягчение — то есть большее заимствование — как решение для сегодняшних бюджетов, погрязших в долгах. Рекламки пиарщиков Уолл-стрит обещают, что «акционеры-активисты» могут сделать покупателей недвижимости богатыми и выплачивать пенсии путём обратных выкупов акций и тому подобного финансового инжиниринга даже без реального роста экономики — просто за счёт прироста капитала, повышения цен на акции, с использованием доходов для выкупа собственного капитала, и одновременного снижения объёмов операций и сокращения научных исследований и разработок.

Пока большинство людей — и, конечно, большинство экономистов и средств массовой информации — считают этот рост цен на активы созданием реального благосостояния и процветания, кредиторы настаивают на том, что правительства могут выплачивать любые суммы долга при достаточном сокращении заработной платы, социальных пособий, пенсий и проведении приватизационных распродаж. Эта аксиома служит прикрытием для МВФ и ЕЦБ при финансовом спасении держателей облигаций, заставляя «налогоплательщиков» в странах — должниках страдать до бесконечности.