Майкл Хадсон - Убийство Хозяина: Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Основным существенным достижением неолиберализации... было перераспределение, а не создание богатства и доходов. [Под] «накоплением путём лишения собственности» я имею в виду... превращение в товар и приватизацию земли и насильственное изгнание крестьянского населения; преобразование различных форм имущественных прав (общих, коллективных, государственных и т.д.) в исключительные права частной собственности; подавление прав на общее достояние;... колониальные, неоколониальные и имперские процессы присвоения активов (в том числе природных ресурсов); ...и ростовщичество, государственный долг и, что самое разрушительное, использование кредитной системы как радикального средства накопления путём лишения собственности.... К этому списку механизмов мы можем теперь добавить целый ряд методов, таких как извлечение ренты от патентов и прав интеллектуальной собственности, а также уменьшение или стирание различных форм прав общей собственности (таких как государственные пенсии, оплачиваемые отпуска и доступ к образованию и здравоохранению), завоёванных в классовой борьбе на протяжении целых поколений. Предложение о приватизации всех прав на государственную пенсию (впервые достигнутое в Чили при диктатуре) является, например, одной из заветных целей республиканцев в США.

Дэвид Харви «Краткая история неолиберализма» (Оксфорд, 2005 г., стр. 159-160)

Явления, перечисленные Д. Харви, представляют собой возможности для извлечения ренты. Неолибералы утверждают, что такие особые привилегии и экспроприация до сих пор государственных активов способствуют экономической эффективности. Классические сторонники свободного рынка определяли ренты как незаработанные и ненужные для производства. Эти ренты были постфеодальными накладными расходами.

1690 год обычно рассматривается как момент определения классического различия между заработанным и незаработанным богатством и его потоком доходов. В то время речь шла о контрасте между реальным богатством, созданным трудом, и особыми привилегиями — главным образом постфеодальными накладными расходами, — от которых общество могло бы освободиться и тем самым улучшить свою структуру затрат.

Главная аксиома Джона Локка заключалась в том, что все люди имеют естественное право на плоды своего труда. Следствием этой логики было то, что землевладельцы имеют право только на то, что производят сами, а не на эксплуатацию и присвоение труда своих арендаторов: «Хотя земля и все низшие существа принадлежат сообща всем людям, всё же каждый человек обладает некоторой собственностью — своей собственной личностью... Труд его тела и работа его рук по самому строгому счёту принадлежат ему. Что бы тогда он ни извлекал из того состояния, в котором природа этот предмет создала и сохранила, он сочетает его со своим трудом и прикладывает к нему нечто, принадлежащее лично ему, тем самым делая его своей собственностью.... Поскольку этот труд является неоспоримой собственностью работника, ни один человек, кроме него самого, не может иметь права на то, к чему он однажды его приложил, по крайней мере, в тех случаях, когда достаточное количество и того же самого качества [предмета труда] остаётся для общего пользования других».

Локк написал в этом месте так, будто большая часть ренты была получена собственным трудом землевладельцев, а не их арендаторов или экономики в целом. Он также не делал различий между первоначальными завоевателями или присваивателями и их наследниками. Как будто выгода от более раннего труда (или завоевания) должна наследоваться из поколения в поколение. Тем не менее, трудовая теория Локка о собственности и владении богатством заложила основу для разграничения доли земельной ренты, возникшей в результате расходов её владельца на оплату труда и капиталовложений, и той доли, которая была получена просто от прав собственности без трудовых усилий. Этот контраст задавал направление налоговой реформы на протяжении Прогрессивной эры в начале 20-го века.

Несмотря на объединение Локком труда прежних и современных землевладельцев, его толкование вызвало многовековую дискуссию. К 19-му веку был отмечен рост цен на земельные участки, происходивший независимо от усилий землевладельцев. Рента, которую они назначали, отражала процветание всей остальной экономики, а не их собственные усилия. Экономисты называют этот вид прибыли неожиданным доходом. Это всё равно, что выигрыш в лотерею, в том числе во многих случаях лотерею наследственного богатства родителей.

Классические экономисты утверждали, что труд и средства производства требуют затрат, необходимых для внедрения их в производство. Труд (рабочая сила) должен получать заработную плату, достаточную для покрытия его базового прожиточного минимума, при уровне жизни, который, как правило, со временем повышается для поддержания личных инвестиций в повышение квалификации, образование и здравоохранение. И капиталовложения не будут производиться без перспективы получения прибыли.

Более проблематичным является учёт земельных и природных ресурсов. Производство не может обойтись без земли, солнечного света, воздуха и воды, но для их обеспечения не требуется трудовых или капитальных затрат. Они могут быть приватизированы принудительно, по юридическому праву или политическим решением (продажа государством). Например, Джина Райнхарт, самая богатая женщина Австралии, унаследовала от своего отца-геологоразведчика права взимать плату за доступ к открытому отцом месторождению железной руды. Большая часть состояния Райнхарт была потрачена на лоббирование с целью помешать правительству обложить налогом её неожиданный доход.

Классические экономисты сосредоточились на этом виде имущественного требования для определения справедливого распределения доходов от земли и других природных ресурсов между их первоначальными присваивателями, наследниками и сборщиком налогов. Речь шла о том, сколько доходов должно принадлежать в целом экономике как её естественному наследнику и сколько должно быть оставлено в руках первооткрывателей или присваивателей и их потомков. Полученная теория экономической ренты была распространена на монопольные права и патенты, подобные тем, что получают фармацевтические компании, чтобы взимать плату по своим взвинченным ценам.

История приобретения собственности — это история принуждения и политических интриг, а не труда её действующих владельцев. Самые богатые владельцы собственности, как правило, были самыми большими хищниками — завоевателями, земельными аристократами, банкирами, держателями облигаций и монополистами. Их имущественные права на получение ренты за землю, шахты, патенты или монополизированную торговлю являются правовыми привилегиями, созданными правовой системой, которую они контролируют, а не собственным трудом, Средневековые земельные пожалования обычно давались королевским сподвижникам в обмен на их политическую лояльность.