Майкл Хадсон - Убийство Хозяина: Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Прайс обнаружил, как экспоненциальный рост денег, вложенных под проценты, умножает основную сумму за счёт капитализации дивидендов в новые сбережения. Суммы растут в руках банкиров, держателей облигаций и других вкладчиков как снежный ком, если достаточно возможностей найти прибыльные проекты, как и кредитоспособных заёмщиков для выплаты начисляемых процентов.

Мораль же такова, что возможность экономики производить и зарабатывать достаточный излишек для выплаты экспоненциально растущих процентных платежей ограничена. Чем больше экономику «раздевают», чтобы платить кредиторам, тем меньше у неё возможностей производить и платить в результате безработицы, недостаточного использования ресурсов, эмиграции и бегства капитала.

Две тысячи лет после Рождества Христова европейская экономика росла с кумулятивной годовой процентной ставкой в 0,2 процента, что намного ниже уровня, на котором стояли процентные ставки. Однако финансовые предприятия снова и снова терпели крах — отчасти потому, что процентные платежи поглощали доход, который в противном случае был бы доступен для новых прямых инвестиций.

Невозможность продуктивных инвестиций идти в ногу с расширением кредита — это Ахиллесова пята роста на основе финансов. Как можно выплачивать сложные проценты? Кто в итоге их заплатит? Кто их получит и что с ними будет делать? Если банки и класс кредиторов получат эти деньги, потратят ли они их внутри страны для поддержания баланса или они будут истощать поток доходов в экономике и перенаправлять их за границу на новые рынки ссудного капитала, оставляя свою экономику без средств из-за необходимости платить проценты по растущему долгу? А если государство накапливает эти деньги, то как оно будет возвращать их обратно в экономику?

«Магия сложного процента» против платёжеспособности экономики

1. Ни деньги, ни кредит не являются факторами производства, Должники выполняют работу, чтобы платить своим кредиторам. Это означает, что проценты не являются «доходностью фактора производства». Малая часть кредитов используется для расширения производства или капиталовложений. Большинство же кредитов предназначено для передачи прав собственности на активы.

2. Если заёмные средства не используются для получения прибыли, достаточной для выплаты кредитору (продуктивный кредит), то проценты и основная сумма долга должны выплачиваться за счёт других доходов должника или продажи его активов. Такое кредитование является хищническим.

3. Цель хищнического кредитования в большинстве стран мира состоит в том, чтобы получить рабочую силу для погашения долгов (долговая кабала), лишить должников права выкупа их заложенной земли, а в наше время — вынудить правительства, погрязшие в долгах, приватизировать природные ресурсы и государственную инфраструктуру.

4. Большая часть прав наследования состоит из финансовых притязаний к экономике в целом. В древние времена переход заложенной недвижимости в собственность залогодержателя за неуплату был основным рычагом для отрыва земли от традиционных прав землевладения и пользования, наследуемых семьёй. (Ранние кредиторы усыновлялись как первые сыновья). Сегодня большинство финансовых претензий связано с земельной рентой, с собственностью, «демократизированной» в кредит.

5. Большая часть долгов под проценты всегда была хищнической, за исключением кредитов для торговли. Несение растущих накладных расходов по долговым обязательствам замедляет материальные инвестиции и экономический рост.

6. Процентная ставка никогда не отражала норму прибыли, рост физической производительности или платёжеспособность заёмщика. Самые ранние процентные ставки были установлены просто для лёгкости математического расчёта: 1/ 60в месяц — в Месопотамии, 1/ 10в год — в Греции и 1/ 12в Риме (всё это были дробные единицы в соответствующих системах дробей). В наше время процентная ставка устанавливается главным образом для стабилизации платёжного баланса и, следовательно, обменных курсов. С 2008 года было установлено её низкое значение, чтобы дополнительно взвинчивать цены активов и банковскую прибыль.

7. Любая процентная ставка предполагает время удвоения одолженных денег. См. «Правило 72» ( например, пять лет в Месопотамии).

8. Современные кредиторы предотвращают государственное аннулирование долгов (и превращение банков в коммунальные предприятия), делая вид, что кредитование приносит взаимную выгоду, в которой выигрывает заёмщик — потребительские товары сейчас, а не позже, или деньги для ведения бизнеса или покупки актива, который зарабатывает достаточно, чтобы погасить проценты кредитору, и при этом должник останется с прибылью.

9. Такой сценарий продуктивного кредитования не характерен для банковской системы в целом. Вместо того чтобы обслуживать производственные тенденции в экономике, финансовый сектор (в том виде, как он организован в настоящее время) делает экономику неустойчивой из-за передачи активов и доходов в руки всё более наследственного класса кредиторов.

10. Экспоненциальный рост долга приводит к сокращению рынков, замедлению роста и инвестиций, снижая способность экономики погашать долги и одновременно увеличивая соотношения долга к объёму производства и долга к доходу.

11. Растущий объём задолженности меняет распределение собственности, если государственные органы не вмешиваются, чтобы аннулировать долги и обратить вспять отчуждение. В древности «юбилейные» указы правителей освобождали рабов и возвращали заложенные земли.

12. Отмена долгов была наиболее простой политически, когда правительства или государственные учреждения (храмы, дворцы или гражданские власти) являлись основными кредиторами, потому что они аннулировали долги самим себе. Это аргумент в пользу того, почему правительства должны быть основными источниками денег и кредита в качестве коммунальных предприятий.

Финансовая динамика против промышленной — и Один Процент против 99 процентов

Казалось, что государственные долги Европы и Северной Америки находятся на пути к погашению в течение относительно мирного столетия 1815-1914 годов. Представлялось вероятным, что долговое бремя экономики самоамортизируется из-за его связи с накоплением промышленного капитала. Рынки облигаций в основном финансировали железные дороги и каналы (крупнейшие предприятия, как правило, самые коррумпированные), добычу полезных ископаемых и строительство. Уолл-стрит была заинтересована в промышленности главным образом, чтобы организовать её в тресты и монополии. Большинство авторов экономических статей всё ещё ограничивали своё внимание перспективами роста технологий и производительности, полагая, что финансы и банковское дело будут включены в индустриальную динамику.