Майкл Хадсон - Убийство Хозяина: Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Лживое обещание Обамы списать безнадёжные ипотеки

Безоговорочная поддержка банков Гайтнером нигде не была такой явной, как в выхолащивании им обещания президента Обамы уменьшить долги домовладельцев с обесценившейся ипотекой по программе доступной ипотеки жилья (HAMP). Когда в 2009 году из средств программы TARP были обещаны 50 млрд долл. для оказания помощи домовладельцам через HAMP, Обама объявил о своём намерении «помочь почти 4 миллионам семей в бедственном положении остаться в их домах благодаря приемлемым изменениям ипотеки. Сотни миллиардов были ещё доступны и могли быть использованы Белым домом и министерством финансов для помощи и поддержки массового сокращения ипотечных долгов». На деле, как сообщает Барофски в своей книге «Помощь», «конфликты интересов, заложенные в эту программу, делали её безрезультатной, раз основное сокращение не было сделано принудительным».

Гайтнер притворялся, говоря, что «потери, которые банки могли понести на своих первых и вторых ипотеках, могут подтолкнуть их к банкротству, потребовав ещё одного раунда спасений по TARP». Вместо этого он настоял, чтобы кредиторам компенсировали их потери по «ссудам лжецов». Банки, поддержанные Гайтнером, объединились против домовладельцев с обесценившейся ипотекой. «Намёк был ясен», — заключает Барофски: «Бесполезно, не будет министерство финансов требовать основного сокращения, даже когда анализ Минфина показал, что это будет в лучших интересах владельца, инвестора или гаранта ипотеки». Президент Обама разрешил Гайтнеру и министерству финансов блокировать НАМР и сорвал надежды на восстановление жилья, оставив «это на усмотрение сервисёрам, обслуживающим в основном принадлежащие банкам ипотеки (и „Фэнни“ с „Фредди“), чтобы определить, будет ли такое облегчение долга обеспечено». В результате экономика осталась в долговой яме, а ипотечные кредиты не были списаны.

Конфликт интересов между банками и домовладельцами был заложен в программе НАМР. В дополнение к своей первой ипотеке многие домовладельцы брали «долевые кредиты» под залог жилья в качестве второй, субординированной ипотеки — то есть второй в очереди на выплату в случае дефолта. Часто один и тот же банк держал обе ипотеки. Поскольку первые ипотечные кредиты являются первыми в очереди на погашение, «вторичные» кредиторы несут убытки, если должник не выполняет свои обязательства, поэтому эти вторые ипотечные кредиты почти всегда имеют более высокую процентную ставку.

Банки использовали государственные субсидии для списания первых ипотечных кредитов (которые государство им возместило!), чтобы они могли позволить домовладельцам продолжать выплачивать свои долевые кредиты или другие вторичные ипотечные кредиты в полном объёме. Таким образом, банки смогли разместить кредиты лжецов, которые не подлежали государственному возмещению, благодаря тому, что «первоначальный план не требовал от банков списания вторых залогов, которые они, возможно, держали как кредитные линии, обеспеченные собственным капиталом, от заёмщиков, первоначальные кредиты которых были изменены».

Чтобы ослабить общественную поддержку списания обесцененных ипотечных кредитов, банкиры и Гайтнер развернули пропагандистскую кампанию по натравливанию должников друг на друга. Эта их уловка «разделяй и властвуй» заключалась в том, чтобы охарактеризовать как «халявщиков» тех домовладельцев с отрицательным капиталом, у которых всё ещё было достаточно доходов, чтобы позволить себе платить за свои ипотечные кредиты. Таким людям стоило бы уйти и купить подобный дом по более низкой цене, покинув банки, держащие безнадёжную ипотеку. Но банковские лоббисты и министерство финансов пытались заставить домовладельцев платить по своим задолженностям, даже когда их ипотечные долги стали больше, чем стоил дом. Предупреждая о «моральном риске» от «безответственных» ипотечных должников, получающих халяву, банки подстрекали «ответственных заёмщиков» возмущаться должниками, которым предлагали помощь по ипотечным кредитам, превышающим рыночную цену.

Бэйр обвинила Гайтнера в использовании аргумента «морального риска» в однобоком подходе для подкрепления этой двойной морали. «Гайтнер говорил, что не хотел вознаграждать тех, кто сознательно прыгал выше своей головы», но он не проявлял «подобного беспокойства о мегабанках». «В конечном счёте, — заключила она, — вопрос в том, должна ли наша финансовая система основываться на парадигме спасительной помощи или на модели подотчётности».

Оппозиция Гайтнера списанию долга показывает, что вместо того, чтобы стремиться создать жизнеспособный финансовый баланс, министерство финансов способствовало одностороннему финансовому захвату экономики конторами Уолл-стрит, оставляя её в долговой ловушке. Ситуация стала намного хуже, когда банки увидели, что программа Гайтнера-Обамы позволила им заработать гораздо больше денег, лишая прав выкупа (и увеличивая сборы и штрафы), чем списывая долги.

Что делают искушённые инвесторы в недвижимость при отрицательном собственном капитале

Снижение цен на недвижимость поставило перед выбором домовладельцев с большой заложенностью по ипотеке. «Экономическим» вариантом был уход от своей собственности. Это так называемая «звенящая почта»: из-за звука помещения ключей от дома в конверт и отправки их по почте или передачи ключей обратно в банк для возврата залогового обеспечения по кредиту. Владельцы, которые оставляют обесценившуюся собственность, теряют всё, что они вложили в свой дом, но, по крайней мере, освобождаются от необходимости платить намного больше, чем он стоит. Стоит начать снова с меньшим долгом или просто арендовать дом.

Этика ухода от сделок с обесценившейся недвижимостью практикуется состоятельными людьми более цинично. Инвесторы с Уолл-стрит называют это «стратегическим дефолтом». Но ипотечные банкиры призывают менее богатых домовладельцев принять «неэкономичный» взгляд на долг с точки зрения личной этики ответственности, морального обязательства платить долги.

Манипулируя моральной наклонностью домовладельцев оставаться на месте и продолжать платить банкам за кредиты сверх продолжающей падать рыночной цены дома, сама Ассоциация ипотечных банкиров ушла из своей собственной обесценившейся штаб-квартиры. Она купила 10-этажное стеклянное здание в Вашингтоне, округ Колумбия, в 2007 году с ипотекой в 75 млн долларов. «Как и миллионы американских домохозяйств, — отмечала „Уолл-стрит джорнал“ , — Ассоциация „попала“ с недвижимостью, рыночная стоимость которой упала намного ниже суммы, которую она была должна своим кредиторам».