Майкл Хадсон - Убийство Хозяина: Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Эта история отдаёт смехотворным лицемерием. Эта торговая группа, потеряв всего 5 % от покупной цены, решилась на стратегический дефолт по своей ипотеке, когда их собственность потеряла 34 млн долл. (45 %) на падающем рынке. Ассоциация арендовала офисы в пяти кварталах от прежнего места, заявив, что «дальнейшее владение зданием, которое финансировалось за счёт 75 млн. долл. долга с плавающей процентной ставкой, было бы „экономически неосмотрительно“. В итоге здание было продано всего за 41,3 млн. долларов. Генеральный директор Ассоциации Джон Курсон отказался подтвердить, сколько денег он сэкономил, уйдя от этой собственности, но призвал домовладельцев „продолжать выплачивать свои кредиты, даже если это больше не соответствует их экономическим интересам“, потому что „дефолты вредят близлежащим районам, снижая стоимость недвижимости“. „Что они скажут своей семье, своим детям и друзьям?“ — спросил он».

Очевидно, корпоративная «индивидуальность» не подчиняется этике, побуждающей домовладельцев не уходить от обесценившейся собственности, а отказаться от своего «экономического» выбора. Идея заключалась в том, чтобы должники выполняли то, что им говорят банки, а не то, что те делают сами.

Непрощенный путь: пересмотр задолженности домовладельцев с обесценившейся ипотекой

Бэйр описала, как Гайтнер помешал FDIC взять на себя управление ненадёжными банками, держа их под защитой министерства финансов. Он панически кричал, что государственное управление разрушит экономику и вызовет депрессию. Это пересилило возможности государственной собственности справиться с тем, что действительно столкнуло экономику в депрессию: сохранение долговых накладных расходов в бухгалтерских книгах, перенос «токсичных отходов» на баланс правительства и создание основы для сокращения социального обеспечения, здравоохранения и других социальных расходов. «Вместо того чтобы прекратить спасения», Гайтнер нанял администраторов из ФРС, которые разделяли антирегуляторные взгляды председателя Гринспена. Их дерегулирующий «план реформы» дал ему односторонний контроль, чтобы заблокировать реальную реформу.

Со своей стороны Гайтнер критиковал своего заклятого врага — сенатора Элизабет Уоррен за якобы непонимание природы «честности», утверждая, что «центральный парадокс финансовых кризисов заключается в том, что кажущееся справедливым и честным, противоположно тому, что требуется для справедливого и честного результата». Он имел в виду, что Уолл-стрит называет честным прямо противоположное тому, что нужно экономике для восстановления. По его мнению, то, что «требовалось» его клиентам с Уолл-стрит, было свободой рук в грабительском кредитовании и извлечении ренты — «создании богатства» в стиле рантье. Уоррен «беспокоилась о правильных вещах, — говорил он, — но она лучше оспаривала наш выбор, нашу честность и компетентность, чем определяла любые возможные альтернативы». Работа Гайтнера в качестве министра финансов заключалась в том, чтобы гарантировать, что Альтернативы Нет. Его поддержал президент Обама, который в 2015 году повторил снисходительную атаку Гайтнера на Уоррен, когда та критиковала Транстихоокеанское партнёрство, предложив демонтаж государственного регулирования и налоговой политики.

Заявление Гайтнера в его своекорыстных мемуарах «Стресс-тест» о том, что он не просто служил крупным банкам, а пытался решить проблему долга, вызвало поток резкой критики со стороны чиновников, которые имели с ним дело. Например, Гленн Хаббард, бывший председатель Совета экономических консультантов при администрации Джорджа Буша-младшего, вместе с профессором Колумбийского университета и экспертом по рынку жилья Кристофером Майером предложил план для новой администрации Обамы в конце 2008 года. Их предложение состояло в том, чтобы предложить «миллионам американцев возможность рефинансировать свои ипотечные кредиты в кредиты с более низкой ставкой», направив «гигантские государственные ипотечные гаранты „Фэнни Мэй“ и „Фредди Мак“ на рефинансирование ипотечных кредитов в их гроссбухах в кредиты с более низкой процентной ставкой». Идея состояла в том, чтобы спасти «Фэнни» и «Фредди» от необходимости списывать кредиты как безнадёжные, одновременно снижая ипотечные кредиты до доступных рыночных уровней. Это высвободило бы больше доходов домовладельцев, чтобы они потратили их на экономику в целом. После выхода книги Гайтнера Хаббард рассказал средствам массовой информации, что Гайтнер выступил против этого плана в 2008 году и снова отверг план в 2011 году, когда пошли разговоры о его восстановлении. «Тим Гайтнер лично, активно и постоянно выступал против рефинансирования ипотеки». «Уолл-стрит джорнал» цитировала его коллегу Кристофера Майера, который сказал, что «никому не казалось, что Гайтнер и администрация когда-нибудь усердно работали, чтобы помочь остановить потери прав выкупа», но на самом деле Гайтнер даже и не пытался этого достичь.

В том же духе весной 2009 года сенатор от Иллинойса Дик Дурбан попытался «изменить Кодекс о банкротстве так, чтобы домовладельцы с обесценившейся ипотекой могли вносить поправки в свои ипотечные кредиты во время процесса банкротства». Целью Дурбана была отмена единогласного решения Верховного суда от 1993 года, запрещающего домовладельцам использовать банкротство в качестве средства для списания долгов по своим ипотечным кредитам. Проблема, однако, состояла в том, что Конгресс почти всегда предоставлял «благоприятный режим» ипотечным кредиторам, а не должникам. Он так поступил в 1978 году под предлогом того, что большая безопасность для банков (то есть меньшая безопасность для заёмщиков) будет «стимулировать приток капитала на рынок жилищного кредитования».

Когда реформа банкротства прошла через Конгресс и Дурбан предложил в апреле 2009 года внести поправки в закон о банкротстве, чтобы разрешить ипотечные списания, «отрасль финансовых услуг нажала на все кнопки, утверждая, что право банкротства для домовладельца увеличит стоимость ипотечных кредитов, подорвёт ненарушаемость контрактов и будет представлять собой (ну, конечно!) моральный риск». И Обама поддержал банки. Перед президентскими выборами он заявлял, что поддержит изменения в законодательстве о банкротстве, «чтобы облегчить семьям пребывание в их домах». Но Обама изменил свою позицию, когда Гайтнер выступил против любого такого изменения, утверждая (как он и повторил в своём «Стресс-тесте» ), что они будут неэффективными.

Поддержка необходимости списания долгов, будь то путём банкротства или пересмотра условий займа, вновь возникла после публикации книги «Карточный домик долгов» профессоров финансов Чикагского университета Амира Суфи и Атифа Миана. Они возражают Гайтнеру: «Предоставление судьям по банкротству права списывать ипотечные кредиты и смелый план рефинансирования ипотечных кредитов уменьшили бы число потерь права выкупа. Например, Гайтнер мог бы содействовать политике предоставления судьям по банкротству возможности списывать ипотечный долг в соответствии с Разделом 13 о банкротстве — „навязывание ипотеки“. Он также мог выдвинуть амбициозный план, чтобы позволить платёжеспособным домовладельцам с обесценившейся ипотекой рефинансироваться с более низкими процентными ставками».