Иосиф Дискин - Альтернативы «российского прорыва»

Следует обсудить политические рамки этой альтернативы. Ключевую роль здесь будут играть трансформация усилий «групп ценностей», их направленность на позитивную активность.

Если это не удастся, то развернется борьба против «бюрократов-коррупционеров» и всей правоохранительной системы. Сегодня мы уже можем видеть попытки дискредитации правоохранительной системы, основанной на «деле Ивана Голунова», на стремлении гиперболизировать его до утверждения, что такова вся правоохранительная система. Если подобные попытки увенчаются успехом, то это приведет к результату, прямо противоположному желаемому.

Защищая свои позиции против необоснованных атак, все названные выше силы консолидируются и сплотятся в борьбе с «безответственными» элементами. Но это ведет к совершенно иному развитию событий, к переходу на магистраль «негативной эволюции» или даже к «разрушению конвенции» с рассмотренными выше проблемами и последствиями.

Следует обратить внимание на довольно забавную логическую коллизию. Лидеры внесистемной оппозиции обвиняют власти в том, что их политической опорой является бюрократия. При этом они открещиваются от какой-либо поддержки этой власти. Предполагается, что наши руководители – люди просто слабоумные и, отказавшись от поддержки бюрократии и не получив при этом какой-либо поддержки со стороны «новых» сил, сами загонят себя в политическую изоляцию.

Рука, в свое время протянутая Д.А. Медведевым, в виде политической реформы, в большой мере учитывающей предложения оппозиции, повисла в воздухе [222]. Надежды, что оппозиция воспримет начало политических реформ в качестве призыва к ответственному диалогу, предложит свою поддержку преобразованиям, развеялись. Эти слои и группы сегодня практически исчезли из потенциальной политической коалиции поддержки институциональных реформ.

Одновременно в политической стратегии В.В. Путина стали все более отчетливо проявляться тенденции расширения политической коалиции реформ, снижения ее зависимости от позиции бюрократических групп – бенефициаров административного ресурса. Налицо коррекция стратегии президента: большая опора на активные патриотические силы – на коалицию конструктивных общественно-политических сил, призванных обеспечить общественный контроль над органами государственной власти.

Это необходимое условие. Достаточные будут рассмотрены ниже в связи с обсуждением роли гражданского общества.

Налицо довольно узкий и рискованный «коридор возможностей», ведущий к жизненно необходимому успеху «позитивной эволюции», к успеху «российского прорыва».

Риски здесь добавляют те, кто рассматривает крах «путинского режима» в качестве основной цели своей политической активности [223]. При этом игнорируется цена такого хода развития событий. Она будет, по меньшей мере, соизмерима с кризисом 1990-х гг. С учетом же изменившихся геополитических реалий можно говорить уже об исчезновении России как значимого участника глобальной экономики и политики. Учитывая соображения, изложенные в первой главе об императивном характере «российского прорыва», можно с уверенностью говорить о перспективе национально-государственной катастрофы.

Представляется, что это и есть подлинная, а не подсовываемая сторонниками разрушения конвенции альтернатива, содержание которой – выбор между «либерализацией» и «огосударствлением». Но из этого следует, что сценарию «позитивной эволюции» нет приемлемой альтернативы для тех, для кого исторические судьбы России являются весомым аргументом.

Это, в свою очередь, задает базовую диспозицию в обществе. Патриотизм предполагает широкую общественную консолидацию вокруг эволюции общественно-политической системы, повышения эффективности всей системы институтов. Все те, кто выступает за радикальные реформы, игнорирующие риски обрушения государства, должны вытесняться из «патриотического сообщества». Но также из него должны вытесняться и «ретрограды» (отнюдь, как мы видим, не подлинные «консерваторы»), которые в силу либо догматизма, либо по своекорыстным мотивам противостоят позитивной институциональной эволюции.

Кто из них хуже? Здесь уместно вспомнить слова И.В. Сталина по поводу оппозиции: «обе хуже».

Таким образом, отправной точкой для рассматриваемой общественной консолидации является «национализация элит», а также связанная с ней селекция той ее части, которая активно участвует в институциональной эволюции. Селекция не только по деловым качествам и по квалификации, соответствующей вызовам, но и по нравственно-этическим критериям. Эти критерии становятся все более актуальными по мере роста нравственной взыскательности нашего общества.

Как ни странно об этом говорить, но консолидация элит требует еще и ликвидации ее просто потрясающей социально-политической безграмотности. Вдолбленные еще в 1990-х «либеральные» догмы и стереотипы, поддерживаемые явно или даже неосознанно нашими СМИ, просто блокируют выработку стратегии аккуратных и последовательных институциональных преобразований.

При выстраивании столь необходимой общественной коалиции, способной поддержать позитивную институциональную эволюцию, ключевое значение принадлежит взаимодействию элит с массовыми слоями и группами. Следует осознавать, что именно взаимоотношения между позициями элит, с одной стороны, и массовыми слоями и группами, с другой, обусловливают характер развития институциональной системы. Современная теория элит широко использует теорему, в соответствии с которой элиты могут позволить себе только то, что позволяют им внеэлитные группы.

Массовое социальное давление, даже по локальным вопросам, ориентированное прежде всего на повышение эффективности институциональной системы, часто воспринимается элитами преувеличенно нервно, гипертрофированно. Это давление, получающее свое выражение в достаточно массовых выступлениях (вспомним «мусорные» манифестации 2018 г.), воспринимается, а быть может, корыстно выдается в качестве угрозы разрушения режима в целом.

В то же время отсутствие или слабость такого давления влекут за собой упрочение позиций сторонников status quo, которые не желают каких-либо серьезных перемен.

Из сказанного хорошо видна огромная ответственность руководства страны за успех институциональной эволюции. Смогут ли российские «верхи» совершить социально-политический маневр, реализовать в полной мере начатые ими шаги по формированию коалиции поддержки реформ, являющейся необходимым условием успеха «российского прорыва»?

Не меньше требования и к политическому классу или к тому аморфному слою, который у нас сегодня его заменяет. Осознание сцилл и харибд происходящего, огромные риски утраты завоеванных позиций и собственности должны стать серьезным побудительным мотивом для того, чтобы он из класса в себе стал классом для себя. Лишь это позволит политически активным группам общества стать действующими, а не созерцательными субъектами. Соединение усилий «верхов» с самоструктурирующимся политическим классом, с активностью и ответственностью гражданского общества дает большой шанс на успех «позитивной эволюции».