Юрий Кузнецов - Введение в теорию национальной безопасности

В.О.Ключевский также писал "Начиная изучение истории какого-либо народа, встречаем силу, которая держит в своих руках колыбель каждого народа, - природу его страны". И.Л.Солоневич, сопоставляя личные свободы в России, США и Англии, прямо относил их на счет географического фактора. "Американская свобода, как и американское богатство, определяются американской географией - наша свобода и наше богатство ограничены русской географией". Русский народ, считает он, никогда не будет иметь такие свободы, какие имеют Англия и США, потому что безопасность последних гарантирована океанами и проливами, а наша может быть гарантирована только воинской повинностью. Из всех же "несвобод" воинская повинность является первой. Говоря же о бедности России, он отмечает, что она не имеет никакого отношения к политическому строю. Она "обусловлена тем фактором, для которого евразийцы нашли очень яркое определение географическая ОБЕЗДОЛЕННОСТЬ России". "История России есть история преодоления географии России".

Среди русских геополитиков следует назвать и группу ученых-эмигрантов, известных как "евразийцы" Г.С.Трубецкой, И.А.Ильин, П.Н.Савицкий, Г.В.Вернадский. Г.Ф.Флоровский. Л.П.Карсавин и др. Их объединяла идея о России как особом мире, на развитие которого оказал сильное влияние материк Евразия Концепция развивалась на основе почвенной теории, и ими был введен геополитический термин "месторазвитие". Под ним понималась неповторимая географическая среда, в которой происходит становление, как отдельного человека, так и крупных человеческих сообществ. Здесь они близко подошли к французской школе.

Однако, начиная с 40-х гг. XX века какая-то систематическая исследовательская и концептуальная работа по вопросам геополитике открыто на территории СССР уже не велась. Однако в плане практической политики обеспечивались основные геополитические устремления России. Так после ВМВ СССР достиг полного господства над ОСЕВЫМ РЕГИОНОМ, и задача стояла овладеть МИРОВЫМ ОСТРОВОМ через овладения РИМЛЕНДОМ. Однако политическое руководство СССР правильно полагало, что мировое господство может быть достигнуто не только военным или экономическим давлением, но и с помощью экспорта идеологии.

Вместе с тем изучение влияния географического фактора на политику и военное дело продолжалось. С точки зрения исследования влияния океана на государство значительный интерес представляет работа адмирала С.Г.Горшкова "Морская мощь государства", М , 1976 г. По мнению многих специалистов, эта книга полна противоречий. Однако надо признать, что в открытой советской литературе это была единственная работа, в которой прямо указывалась СВЯЗЬ ОКЕАНА с МОГУЩЕСТВОМ ГОСУДАРСТВА и признавалось преимущество тех из них, которые его активно осваивали: "Страны, население которых было связано с мореходством, раньше других становились сильными в экономическом отношении". Наконец впервые в отечественной научной литературе была высказана идея о морской мощи государства включающей не только флоты (военный и гражданский), но и возможности государства по изучению и освоению богатств океана "...мы рассматриваем морскую мощь как сложный комплекс различных компонентов, относящихся к области экономики страны и политики к области ее обороноспособности, науки и подготовки кадров, к области практической реализации всех тех возможностей, которые открывает использование морей и океанов". Однако такие глобальные идеи даже Главкому излагать было "не по чину" и позже в официальных изданиях морскую мощь стали отождествлять только с военно-морской мощью. В континентальной стране тогда запрещалось пропагандировать океанские идеи. Тем более что они нарушали идеологическую ущербность СССР, а это не разрешалось мировой закулисой.

Современная русская геополитическая школа только складывается. В классическом ее направлении важная роль, очевидно, принадлежит академику РАН Э.А.Позднякову, предложившему свое видение предназначения Хартленда. Вместе с тем он признает основные географические регионы определенные еще Спайкменом. "Так на карте хорошо заметно, что северные континенты, с точки зрения океанических расстояний, находятся гораздо ближе друг к другу, чем континенты южные Евразийская земная масса, северные берега Африки и Австралии образуют три концентрические зоны, участвующие в мировой политике понятиях следующих геополитических реалий:

1)Хартленд северного континента,

2)окружающая буферная зона с маргинальными морями;

3)удаленный от центра африканский и австралийский континенты,

При этом северная половина Западного полушария и Евразийская континентальная масса фактически обращены друг к другу через три водных бассейна: Северный Ледовитый, Атлантический и Тихий океаны. Географическая реальность подкрепляется тут реальностью политической: отношения между Северной Америкой и двумя сторонами Евразийского континента суть базовые линии современной мировой политики, тогда как отношения между Южной Америкой, Австралией и Африкой политически малозначимы".

По мнению Позднякова происшедшие в последние годы перемены дали США возможность вклинится в быстро меняющийся евразийский гео­стратегический регион с целью оказания решающего воздействия на ход событий в нем в свою пользу. Раз и навсегда разрушить евразийский геостратегический монолит и с этой целью не допустить доминирования в Евразии, какой бы то ни было одной державы и, прежде всего, России. По его мнению, это одна из основных геополитических задач США, и она достаточно прозрачно была выражена в ряде выступлений и заявлений высших американских должностных лиц (попытки внесения раскола между Россией, Украиной и Казахстаном). Проявление готовности использования своей несбалансированной силы в тех горячих точках земного шара, где ситуация, по их мнению, складывается не в пользу США и их союзников. Однако он считает, что при всей значимости США наибольший интерес представляет все же два других региона: Европа и Евразийское пространство.

Он считает, что Германия всегда занимала центральное положение в Европе, одновременно тяготея и к Востоку и к Западу, не примыкая, в то же время, полностью ни к первому, ни ко второму. Ее индустриальная западная часть, зависимая от европейской и мировой торговли, естественно тяготеет к Западной Европе; ее аграрно-промышленный восток, родина юнкеров и центр прусского милитаризма всегда был обращен в сторону Евразийского континента. Отсюда, раздвоенность ее политической ориентации: с одной стороны, в ней обнаруживается прозападная и антивосточная сторона, с другой, наоборот, антизападная и провосточная. Поэтому раздел Германии 1949 года представлялся многим как оптимальный: "железный занавес" провел четкую границу в той зоне Европы, которая была объектом постоянных ревизий и изменений в соответствии с меняющимися политическими, социальными и научно-техническими процессами (отсюда термин: "приливно-отливные земли").