Сергей Кургинян - Суд времени. Выпуски № 01-11

Теперь вам говорят: «Слушайте, ребята, давайте мы сделаем так, чтобы кто может, купил „Норильский никель“ или какой-нибудь другой завод, или кто…» Мы спрашиваем: «А кто может?» «Коммунисты, если они наворовали». Значит, воры. Но, предположим, коммунисты, ради Бога, вы так считаете или другие… Но вы понимаете, что могут воры. Дальше Чубайс говорит: «Наворовали — и слава Богу, может быть, внуки их станут порядочными людьми». А если не станут? А если случайно возьмут и не станут?

Сванидзе:Извините, я в порядке личного просто интереса. Вам не кажется, что Ваш свидетель, свидетель Вашей стороны — Виктор Владимирович Геращенко тоже может объяснить про экономику?

Кургинян:Хорошо. Я в порядке Вашего личного интереса еще раз Вам отвечу на этот вопрос. Я выбираю линию защиты…

Сванидзе:Несомненно, я Вам просто напоминаю об этом.

Кургинян:…и Ваши напоминания…

Сванидзе:Несомненно.

Кургинян:…считаю верхом бестактности.

Сванидзе:Хорошо. Я принимаю Ваше замечание, Сергей Ервандович.

Кургинян:Вы представляете себе, что чем отличается построение капитализма в какой-нибудь Италии, где со средних веков там ремесленники и заводские там какие-нибудь мелкие частные собственники накапливали деньги? Шло, шло, потом этот капитализм развивался. И вот вам сказали: «Всем советским гражданам, которые честным трудом не могли заработать денег, достаточных для того, чтобы что-нибудь купить, там, завод, фабрику и так далее, им — вот. ( Показывает кукиш — прим. стен. ) А все возможности — только тем, кто украл. Вот вы и покупайте».

Тем самым вы создали не криминализованный капитализм, не коррумпированный — вы создали преступный класс. Сначала вы создали преступный класс. Потом этот преступный класс как базис создал преступную надстройку, не криминализованную, не коррумпированную, как везде, а преступную. Нам обещали, что нам создадут то ли Швецию, то ли что-то еще. Создали Колумбию, преступный симбиоз капиталистов, которые купили все на наворованные деньги, и чиновников, которые находятся в доле с ними. Теперь большая часть населения ненавидит это и кусает локти, а меньшинство жирует и продолжает воровать. Вот что было создано.

Итак, теперь дальше. Господин Геращенко, Вы помните момент, когда существовал господин Матюхин, да, и когда Верховный Совет назначал директора Центрального Банка, главу Центрального Банка, и сжимались вот так оборотные средства, и все грозило уже быть остановлено? В этот момент Вы стали руководителем Центробанка, и мое мнение, что Вы тогда спасли страну. Скажите мне, пожалуйста, что было бы, если бы эти средства сжимались дальше так, как хотели реформаторы?

Сванидзе:25 секунд у Вас.

Геращенко:Ну, было бы всеобщее недовольство, и я не знаю, чем бы это кончилось, даже при отсутствии товаров в магазинах. Потому что предприятия просто не могли платить зарплату, предприятия ничего не производили. По существу, правительству было наплевать, что будет с промышленностью. Поэтому промышленное лобби, в конце концов, в 92-м году снесло Гайдара как руководителя правительства.

Сванидзе:20 секунд добавляю Вам, Виктор Владимирович, прошу Вас, если есть еще что сказать.

Геращенко:Все.

Кургинян:Расскажите нам, пожалуйста, что вот было бы, ну, еще бы оборотные средства сжимались, ну еще бы? У нас не 50 % упало бы, а больше?

Геращенко:Наверное. Наверное.

Кургинян:И это все еще было бы созиданием институтов?

Геращенко:Нет, ну, Вы знаете, какие-то институты создавались по законодательству еще до 91-го года — та же банковская система. Налоговая система как бы подготавливалась к созданию. Чего, например, не сделал Егор Тимурович — он забыл, что ответственность правительства и Центрального Банка — создать закон о валютном регулировании. Он это почему-то не делал.

Сванидзе:Спасибо. Я объявляю небольшой перерыв, после которого мы продолжим наши слушания.

Сванидзе:«Суд времени» в эфире нашего канала. Второй день слушаний по делу Егора Гайдара. Сторона защиты задает вопрос свидетелю обвинения.

Млечин:Вот, уважаемый защитник сказал, что все, кто купил предприятия, вообще, воспользовался возможностью приватизации — все это были воры и преступники. Вы согласны с этим?

Геращенко:Вы знаете, если они использовали по существу блатные методы, то они в какой-то степени преступники. Они купили то, что стоит во много раз больше, за маленькие деньги.

Млечин:Т. е. мы должны считать всех людей, которые владеют сейчас крупными предприятиями, это все воры, я Вас правильно понимаю?

Геращенко:Ну, я не знаю, кто … кого Вы имеете в виду?

Млечин:Значит, все-таки не все, видимо, да?

Геращенко:Конечно, не все, потому что мы развиваем тот же средний бизнес, мелкий бизнес, думая, что это спасет экономику России. Хотя это экономику России не спасет.

Млечин:Ага.

Кургинян:Так не спасет?

Геращенко:Не спасет.

Кургинян:Не спасет?

Геращенко:Не спасет.

Млечин:Скажите, пожалуйста, а приватизацию можно было как-то по-другому провести?

Геращенко:Да, можно было. Другого рода, как говорится, систем — конкурсного отбора. Да? Или, вполне возможно, с получением каких-то кредитов от коммерческих банков. Да?

Руцкой:Трастовая система управления.

Геращенко:Определенной активной позиции Центрального Банка в этом вопросе. Но не так, как это делалось.

Млечин:А те вот эти идеи предлагались, прислушивались и отвергались по какой-то причине, потому что они не нравились или казались неуместными?

Руцкой:Они постоянно отвергались.

Млечин:Или просто не нравились люди, которые их предлагали? Почему…

Геращенко:Вы знаете, я, слава Богу, не был в правительстве, и в такого рода дискуссиях участия не принимал.

Руцкой:Я принимал участие, я могу ответить.

Млечин:Вы просто не знаете, да?

Геращенко:Я не знаю.

Сванидзе:Леонид Михайлович, свидетель… свидетель Руцкой говорит, что он принимал участие. Может быть, он какие-то…

Руцкой:В заседании правительства.

Млечин:А уважаемый защитник не задавал вопросов своему свидетелю, следовательно, и я не имею права к нему обратиться.

Сванидзе:Спасибо.

Кургинян:Процедура выше истины.

Руцкой:А? Ну, да. Ну, да.

Сванидзе:Итак, сторона защиты, Ваш свидетель, Ваш тезис.