Борис Шапталов - Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи

Собственно, Европа — это несколько наций: немцы, англичане, французы, голландцы, северные итальянцы. Они создали европейскую цивилизацию и ту Европу, куда стремятся остальные народы. Ныне японцы больше европейцы, чем иные нации, географически расположенные на Европейском континенте. Если бы украинцы были «европейцами», то им бы не требовалась помощь в борьбе с коррупцией, повышения качества управления государством и уровня эффективности экономики. Однако этого противоречия националисты не замечают, как и многого другого. Например, быть «европейцем» означает ныне работать «по-японски» и «корейски», а не мечтать о безвизовом режиме, чтобы стать гастарбайтерами.

Причина украинского национализма — в национальной неконкурентоспособности. И угрозой являются русские. Можно успокоить Киев и Львов — за последние десятилетия русские растеряли свою пассионарность, превратившись в «просто народ», на смену которому идут этносы из Средней Азии и прочих «югов». Другое дело, радость эта сомнительна, ибо следующим объектом «переселения народов» станет сама Украина. Впрочем, не обязательно ждать так долго, многое просматривается уже сейчас.

При рассмотрении вариантов выхода Украины из кризиса западные опекуны в согласии с местной правящей «элитой» пришли к выводу о необходимости внешнего управления с иностранными представителями в Киеве. Это говорит о многом, в том числе о природе «незалежности». Данная констатация не от желания принизить украинцев. Историческая практика показала, что формула о единстве трех народов — не пропагандистское клише. Как человек состоит из разных частей и удаление одной из них превращает его в инвалида, так и разрыв трех народов наносит ущерб каждому из них. Бжезинский не зря беспокоился о возможном союзе Украины и России (и Беларуси), который превращал их в мощную державу. Арифметическое сложение сил давало мультипликационный эффект. Отрицательные черты в каждом народе нейтрализовались положительными качествами других. Тогда спор о том, кто лучше, потерял бы смысл, как утих он в Европе после объединения европейских народов в союз. Но раз это недостижимо, остается «работать с имеющимся материалом».

Писатель З. Прилепин заметил, что выражение «европейский писатель Лев Толстой» прозвучит глупо. Это верно, потому что Толстой (как и Достоевский или Гоголь) писатель мирового уровня. А назвать Лесю Украинку или Ивана Франко «европейскими писателями», наверное, будет уместно (и не важно, что в Европе о них не слышали). В этом смысле и нынешний украинский народ можно отнести к «европейцам» — наравне с албанцами, румынами, боснийцами… А русский народ — это «народ мира», как китайский или японский этнос — не только «азиаты», а много шире географического понятия. Точно так же как народ США — народ мира.

По сути, под завесой «европейскости» украинский национализм стремится превратить украинцев в «этнографическую» нацию. Народ, который занимает свой региональный пятачок и на большее не претендует. А ведь на территории Украинского государства пока что существуют предприятия, способные производить «глобальную» продукцию — ракеты, самолеты, уникальные корабли… Но это было возможно тогда, когда Украина была составной частью державного конгломерата. Причем важной ее частью. А теперь там решили стать «окраиной» Европы. Было бы не жалко, если государство имело мононациональный характер и не располагало мощным «имперским» промышленно-научным потенциалом. Жалко, когда Гулливер хочет стать лилипутом и тянет за собой других.

Российские либералы и украинские националисты разъединяют понятия «европеизм» и «империализм». Но как можно отделить империалистичность, то есть стремление к глобальности, от истории Англии, Франции, Германии? Как можно отделить европейскую культуру от Киплинга, Ницше и Вагнера? На это либералы возражают, что нынешняя Англия стала вегетарианкой и отказалась от традиций имперства. Но отказаться от имперства — означает отказаться от пассионарности. И нынешней Англии грозит тихое растворение в волнах некогда покоренных ею народов, чем дальше, тем больше не желающих перенимать ее культуру (как метко заметил один британский общественный деятель: «Англия превращается в одну из своих колоний»). И не слышно больше о великих английских ученых и великих культурных достижениях. Имперство ведь от избытка национальной энергии, поэтому Ньютон или Максвелл являлись иной ипостасью бесстрашных мореплавателей и солдат-завоевателей. Более того, современная евроатлантическая цивилизация — плод усилий прежде всего империалистических государств и народов: Англии, Австрии (времен империи), Голландии (колониальных времен), Германии, Испании (колониальных времен), Италии (завоевательных времен Венеции и Генуи), Франции, США и России. Благодаря им ныне существуют десятки колонизированных ими стран в Америке, Австралии, Новой Зеландии, Южной Африке. Без них сейчас не было таких процветающих государств, как Гонконг, Сингапур, объединенная Индия. Конечно, есть вклад Швейцарии, Скандинавии и других «тихих» стран, но он даже в совокупности очень невелик. Однако время идет, и то, что было нормой 100 лет назад, в наше время «вышло из моды», — имперство. Пусть так. Но разве можно считать имперской политикой помощь страны своим соотечественникам, которые не хотят жить в чужом государстве? Разве Украина не помогала бы украинцам, если бы Галичина осталась в составе Польши и продолжала борьбу за выход из ее состава?

Жалко, Сталин отнял Галицию у Польши. Любопытно было бы посмотреть, какие бы отношения сложились у современных Польши и Украины.

Что в итоге? Во-первых, в наличии имеется государство, паразитирующее на советском наследии и усиленно его поносящее. Во-вторых, украинская национальная идея, основанная на отрицании того, что дала Россия и ее народ. В-третьих, пропаганда, которая убедила украинцев в том, что Крым и Донбасс оккупированы Россией и за нее воюют террористы, а если кто их поддерживает из населения, то в основном алкаши и полубомжи.

Любопытно будет посмотреть: добьется ли процветания нация, живущая ложью.

Что делать и кто виноват?

Со второй частью вопроса ясно как божий день (при желании взглянуть на факты непредвзято). А вот что делать? Украинские политики надеются на традиционный спасительный круг, который называется «реформы». Только этот процесс, разумеется, буксует. Наблюдатели удивлялись: почему правительство Яценюка медлит с проведением реформ? Но что именно реформировать, если все «забетонировано»? Это только со стороны кажется, что достаточно немного «пореформировать» и дело пойдет. Но, придя во власть, чиновники убеждаются, что перед ними гранитная глыба, которую не сдвинуть, не расколоть. Правительства меняются, а генетика и цели системы остаются прежними. Социализм тоже многие пытались реформировать и потерпели неудачу. И его пришлось демонтировать, а ведь социализм, в отличие от нынешней полупаразитарной модели капитализма, был заточен под развитие промышленности и науки. Лишь Дэн Сяопину удалось перестроить социализм без особых потрясений и потерь. Но многие ли знают, как это удалось сделать китайскому руководству? Спроси, и многие политологи и экономисты начнут вещать про конфуцианскую этику и дешевую рабочую силу, как будто в мире больше нет дешевых рабочих рук, а конфуцианство почему-то столетиями не могло обеспечить процветание Китая.