Знание-сила, 1997 № 05 (839)

Немаловажно и то, что в техническом плане система такого рода зафиксирует более тонкие детали, чем пульсации реликтового фона (это выполнил «Эксплорер» НАСА), а в финансовом отношении сэкономит значительные суммы от запусков в космос спутника Европейского космического агентства и зонда НАСА на пороге тысячелетия для тех же целей.

Наталья Басовская

Рельеф из Хорнхаузена, около 700 годе. Музеи Халле.

Cредневековье в Западной Европе родилось в условиях феноменальных — в условиях встречи миров. Один из них — Римская империя, распадающаяся великая античная цивилизация, а второй — это молодой варварский германский мир, как будто бы совершенно дикий, чуждый, даже враждебный римской культуре. Но когда они соединились, — а это было не просто завоевание, но долгий процесс так называемого великого переселения народов и проникновения германцев на территорию слабеющей империи, — так вот, когда они соединились, начало рождаться что-то новое и вовсе не запланированное как «более прогрессивный шаг в истории человечества», как нас долго учили, или «более прогрессивная по сравнению с рабовладением феодальная общественно-экономическая формация До феодализма было еще ой как далеко! Просто рождалась, мучительно складывалась новая картина мира. Какой она была — вот что интересно увидеть. Интересно еще и потому, что этой эпохи просто нет в массовом сознании.

Золотая фибула из Эстремадура в форме орла. Украшена перегородчатой эмалью, гранатами и стеклом, VI век, вестготская работа

Буквицы текста и заголовка — образец унциального письма IV века

Саркофаг Прозерпины. II—III века Часовня св. Михаила в кафедральном соборе г. Аахен.

S-абразная фибула из Йоннингена. VI век, алеманнская работа

Золотая подвеска из Стентона. Перегородчатая эмаль. Суффолк, VII век

Было переселение народов, был Рим, а потом, ну, пожалуй, со времен Карла Великого, начинается средневековая Европа, из этой империи выделяются будущие западно-европейские государства•

А вот тут-то что было? Полная дикость? В сущности, это — длительный период от IV века до VIII, четыре столетия не пустяк. Это целая эпоха, в которой причудливым образом, даже художественно-живописным, соединялись и сращивались два мира, обогащая друг друга.

Многие поколения наших соотечественников изучали процесс движения истории, как шагание по лестнице, а иногда и перепрыгивание через ступеньки. Вот так бодро от эпохи к эпохе человечество продвигается все время вперед, а впереди у него — ясно, что? — счастливое светлое будущее — коммунизм. Радостно было жить с этой лесенкой, морально радостно: светлая цель подтверждалась таким взглядом на историю — от эпохи к эпохе и все время вперед и вверх. И в этом смысле средневековье рассматривалось однозначно — новая, более прогрессивная эпоха, или общественно-экономическая формация после рабовладения.

Но сегодня очевидно, что такой взгляд на историю ошибочный. Если бы движение человечества было все время от одного общества, менее прогрессивного, к более прогрессивному, мы сегодня, после семи тысяч лет цивилизованного развития, наверное, жили бы не так. Но прогресс в истории — понятие сложное, и вряд ли он осуществляется таким прямолинейным способом, я лично очень сомневаюсь в наличии такого вертикального прогресса в истории.

Рельеф из Хорнхаузена, около 700 года, музей Халле

Укрепленное селение древних германцев с рвом и сторожевой башней

И западно-европейское средневековье это встреча двух очень разных миров, разных цивилизаций — античной и варварской, и, в сущности, брак недобровольный, скорее насильственный, но и от таких браков рождаются дети! А от этого соединения двух, казалось бы, малосоединимых миров родилось дитя — средневековая цивилизация Запада. Ибо именно в Западной Европе переход к средневековью осуществлялся в феноменальных условиях: рухнула яркая античная цивилизация (не только римская, а именно античная, потому что Рим ассимилировал, объединил, поглотил великую греческую культуру, впитав се лучшие достижения). Она казалась вечной, незыблемой, современники нисколько не сомневались, что она будет всегда. Вечный Рим — это убеждение, а не просто слова. И вот тот мир рухнул. И самым страшным образом, ибо на его руинах, блистательных и прекрасных, расселились натуральные варвары — дикие германцы, подталкиваемые другими народами, дикари, скачущие на неоседланных лошадях, едящие руками, не знающие грамоты и не нуждающиеся в ней. Вот почему, кстати, они с такой детской жестокостью жгли, ломали, крушили Рим, им это было не нужно и не понятно. Раз они не умеют читать, зачем рукописи? Раз они привыкли жить в жалких хижинах, зачем дворцы? Они и не нужны. Человек, земля и домик на этой земле — вот нормальная жизнь.

Кирпич из храма с изображением дракона

Украшение корабля е виде головы зверя из Осберга. Первая половина IX века, музей Осло

Мавзолей Теодориха в Равенне, 526—530 годы

Но и кроме этого. Они ненавидели Рим. Это был знак великого угнетателя, ибо римляне не только верили, что они хозяева мира, они и вели себя как хозяева мира. На протяжении многих столетий свое окружение они называли варварским и демонстрировали и утверждали свое превосходство, свою железную волю, покоряя область за областью, народ за народом.