Знание-сила, 1997 № 04 (838)

По проекту Георгия Алексеевича, маленький экспедиционный отряд (всего-то четыре человека) должен был провести маршрутную съемку, закрепив ее сетью астрономических и магнитных пунктов. Далее предполагалось провести геологическое обследование и собрать материалы по фауне, чтобы выявить промысловые возможности. А вдобавок ежедневно — четыре раза в сутки — проводить метеорологические наблюдения, чтобы собрать материалы о климате и ледовом режиме.

По своему опыту Ушаков прекрасно знал, что в экспедициях решает не количество людей, а их знания, их умелость. Поэтому не удивительно, что геологом экспедиции стал Николай Николаевич Урванцев, исколесивший по Таймыру многие сотни километров и уже прославившийся открытием богатейших медно-никелевых месторождений.

На должность радиста Ушаков решил взял молодого энтузиаста радио Василия Ходова, возглавлявшего секцию ленинградских коротковолновиков. Он к тому же обладал многими полезными качествами — был крепок здоровьем, силен, усидчив, работоспособен и обладал спокойным ровным характером. Кроме того, его совсем не пугала далекая неизвестная земля, не пугали и неведомые лишения.

От радиста, конечно, зависело многое, но решающую роль в исследованиях Северной Земли, по замыслу Ушакова, должны были сыграть... собаки! Их доставили из Приамурья — сорок три ездовые собаки.

• Урванцев и Журавлев на Домашнем

• Наши трофеи росли беспрерывно

• Любой экземпляр этого зверя в зоопарке— это лишь жалкое подобие его вольного собрата

• Новоземельская веерная упряжка

Так в экспедиции появился четвертый участник — каюр и охотник Сергей Прокопьевич Журавлев, который уже четверть века промышлял песцов, медведей и морского зверя.

В феврале 1930 года проект экспедиции был утвержден, а пятнадцатого июля ледокольный пароход «Г. Седов» уже отправился к Северной Земле.

По мере продвижения на восток ледовая обстановка становилась все хуже и хуже, так что экипаж уже заговорил о возможной зимовке на судне, затертом во льдах. Но капитан Воронин, несмотря ни на что, пробивался к неведомой земле. В бинокль ему удалось усмотреть, что к южной оконечности какого-то маленького островка вплотную подходит полоска чистой воды. Капитан, посоветовавшись с Ушаковым. решил все же выгружаться на этом островке, сразу же получившим название «Домашний».

Сначала отправили на берег разобранный дом, потом продовольствие, оборудование, уголь и, наконец, собак.

Тридцатого августа состоялось официальное открытие полярной станции и, после ружейного салюта «Седов» сразу же дал ход, опасаясь, что судно будет затерто льдами.

• Урванцев за работой

• Один из гигантских цехов Норильского горно-металлургического комбината. Без месторождений, открытых Николаем Николаевичем Урванцевым, деятельность этого комбината была бы невозможной.

• Николай Николаевич Урванцев в конце маршрута вокруг острова Октябрьской революции

Четыре человека на два года стали жителями далекого, холодного островка. Строительные работы удалось закончить только через месяц, но в начале октября Ушаков, Журавлев и Урванцев предприняли первое санное путешествие. Погода и сплоченные льды явно благоприятствовали им, и уже через два дня они вышли к большому острову, который получил название «Октябрьской Революции».

В ноябре полярная ночь и морозы вступили в свои права, столбик термометра опускался ниже сорока градусов, а скорость ветра порой достигала скорости урагана, но Ушаков и его товарищи все же сумели заложить несколько продовольственных депо для будущих маршрутов.

В апреле 1931 года Ушаков, Урванцев и Журавлев совершили вторую большую поездку — вокруг северной оконечности Северной Земли. Николай Николаевич определил тогда самую северную точку — 81°16' северной широты и 95°42' восточной долготы. На картах постепенно появлялись новые и новые острова. К югу от острова Октябрьской Революции — остров Большевик, к северу — остров Комсомолец, а к юго-западу от Комсомольца — остров Пионер.

В июле Вася Ходов передавал но радио в Москву первый отчет начальника экспедиции: «За одиннадцать месяцев мы прошли на собаках свыше четырех тысяч километров, из них тысячу шестьсот километров на маршрутной съемке. В результате нашей работы Северная Земля перестала быть таинственной, неизвестной страной. Мы установили, что это не «мелкие острова» или «мифическая земля», как говорили некоторые зарубежные географы, а действительно обширная территория, достойная называться Землей, как и считали открывшие ее русские моряки. Мы исследовали простирание ее к северу, открыли западные берега с их мысами и заливами, все проливы, ряд мелких островов и проникли во внутренние области Земли. Мы доказали, что Северная Земля не представляет сплошного массива, а расчленена проливами на четыре крупных и ряд мелких островов... Мы узнали рельеф Земли, степень ее оледенения, собрали богатые материалы о ее внутренних областях и геологическом строении, о режиме окружающих ее льдов и органической жизни.., Приоритет в раде географических открытий и исследований Северной Земли принадлежит нам, советским людям, посланцам Советской страны».

Вторая полярная ночь пролетела незаметно. Когда позволяла погода, охотились в окрестностях базы, а когда бушевала пурга, обрабатывали собранные материалы, несли поочередно метеовахты, а главное — готовились к новым маршрутам.

Нужно было картировать южную часть Северной Земли, однако снежные бури не выпускали полярников из дома. Свирепствовали морозы, бесновались метели, короткие периоды затишья сменялись длительными штормами. Только к июню удалось довести съемку до конца.

«В общей сложности было пройдено семь тысяч километров,— писал профессор Визе.— За два года Ушаков и его товарищи охватили маршрутной съемкой 26 700 квадратных километров в самых труднейших условиях, какие только могли встретиться людям: в метелях и морозах, в хаосе айсбергов и всторошенных льдов, в ледяной воде и снежной каше».