Знание-сила, 2008 № 11 (977)

И тут вновь в свои правила вступает самоорганизация. Сегодня, чтобы принимать ответственные решения, будь то в области обороны, науки, здравоохранения или градостроительства, нужно заглядывать на 25 — 30 лет. Это близко к пределу возможностей современной науки. Если этого не делать, то мы либо оказываемся близоруки, либо поступаем безответственно, перекладывая свои проблемы на плечи следующего поколения. Пока российская элита и госаппарат (в отличие от других стран) не работает с таким горизонтом прогноза и планирования.

А согласитесь, заманчиво направить развитие возможного противника по тупиковому пути. Чуть-чуть помочь ему мостить себе дорогу в ад, вкладывая миллиарды... Не буду говорить об исторических примерах. Думаю, читателю они и так очевидны.

Пример противоположного сорта. Он расположен у другого предела. Тут все происходит слишком быстро. Не успели карты раздать, а противник уже проиграл. Организационное оружие, организация политической нестабильности, информационное управление, рефлексивные технологии. Все эти технологии используют переформатирование массового сознания (пусть даже на очень короткий срок) и, конечно, самоорганизацию. Формирование квазиобщностей, перехват управления, демонтаж народа. Трагический август 1991 года, оранжевая революция, революция роз, революция тюльпанов, эффект майдана...

Это давно и успешно используется «на постсоветском пространстве», принося экономический ущерб, сравнимый с результатами крупных военных конфликтов. Но экономический ущерб при использовании такого, тоже синергетического, оружия — не самое страшное.

Происходящее в ходе этих «войн нового поколения» при использовании «высоких гуманитарных технологий» вначале поставило социологов в тупик. Потом стало привычным. Но эти технологии как-то до сих пор так и не вошли в учебники социологии, политологии, социальной психологии. И, что хуже всего, не стали, насколько я знаю, в России предметом серьезного междисциплинарного анализа и компьютерного моделирования. Опять как в Первую мировую — с шашкой и трехлинейкой против танков, аэропланов, газов.

И речь идет тут не только о конкретике, а о гораздо более общих и принципиальных вещах. О том, какой смысл следует вкладывать в понятие «национальная безопасность». Нынешнее понятие означает состояние стабильности, защищенности от всех возможных угроз. То есть, по существу, защита гомеостаза, стационарного, то есть не меняющегося со временем состояния. Эта традиция и такое толкование идут от XIX века, но мыто живем в XXI.

И синергетика говорит, что и экономика, и общество, и техносфера, и, конечно, системы вооружений — это быстро, необратимо развивающиеся далекие от равновесия системы. Защищать надо не стационар, тем более, если он нас не очень-то устраивает (без учета нефтяных сверхдоходов наш валовой внутренний продукт сравним с продуктом округа Лос-Анджелес, да и во многих других сферах Россия в области кризиса), а возможности развития. Здоровый и сильный человек — это не тот, у которого есть пилюли против каждой болезни, а тот, у которого иммунитет в состоянии найти ответ и на те угрозы, против которых таблеток еще не создано.

Примерно с такими мыслями выступает ведущий специалист по рефлексивному управлению, философ и психолог Владимир Лепский. В Совете Безопасности, в Совете Федерации, в других Советах и Комитетах. Но без особого успеха: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится».

Просто когда грянет, может оказаться поздно. Мы гораздо ближе к пределам, чем это сегодня кажется. Впору создавать что-то вроде «Федерального агентства системного анализа» и начинать работать.

Оригинальная точка зрения сначала представляется шуткой и причудой, затем — кощунством и предательством, затем — спорным вопросом и, наконец — истиной в последней инстанции.

Дж. Б. Шоу

Мой учитель Сергей Павлович Курдюмов — выдающийся специалист в области математического моделирования и междисциплинарных исследований, третий директор Института прикладной математики, член- корреспондент РАН — любил приглашать учеников к себе домой. Накормить, напоить чаем и поговорить о самом главном. Один разговор, в начале 90-х, запомнился.

Он тогда с воодушевлением и энергией говорил мне: «Ты не понимаешь! Нам выпало счастье создавать новую науку! Ты увидишь огромный рост интереса к синергетике, стремительное расширение ее области приложения! Ты еще увидишь, как те самые гуманитарии, которые сегодня шарахаются от формул как черт от ладана, будут с рвением и усердием осваивать наш язык и сочинять математические модели». Признаюсь, слушал я такие речи с большим недоверием, полагая, что лучше не витать в облаках, а заниматься конкретикой.

Прошло немало лет. И все сложилось именно так, как предвидел Сергей Павлович. Этот разговор мне вспомнился последней зимой в «Доме научно-технической книги» на Ленинском проспекте. Я увидел название отдела «Физика. Механика. Синергетика». Да и, судя по тематике серии «Синергетика: от прошлого к будущему», на недостаток внимания специалистов к идеям самоорганизации жаловаться не приходится. Спектр широк — от проблем сознания до нанотехнологий, от математики до сверхпластичности, от радиофизики до социологии и математической истории.

О последнем можно сказать особо. В 1996 году С.П. Капица, С.П. Курдюмов и автор этих строк предложили исследовательскую программу, связанную с математическим моделированием исторических процессов. Ее цель — развить технику и построить соответствующие модели для исторического прогноза (те самые 20 — 30 лет, о которых шла речь). При этом у истории появляется сослагательное наклонение — возможность всерьез, на научной междисциплинарной основе анализировать исторические альтернативы. И история из описательной дисциплины становится предсказательной. Без намного более глубокого понимания прошлого не заглянуть в будущее.

Началось энергичное движение по этому пути. Появились простые (это очень важно!) модели математической истории. В 2007 году мы провели две научные конференции, посвященные этому захватывающему предмету.

И все же жизнь гораздо богаче, неожиданней и намного суровей, чем самый прозорливый прогноз. Еще пару лет назад трудно было предположить, что такое стремительное развитие получит прикладная синергетика.[* В научно-образовательном центре ИПМ, которым руководит Н.А.Митин, группа прикладной синергетики под руководством В.В.Шишова занимается моделированием инновационного развития и региональной динамикой, угрозами, возникающими при вступлении России в ВТО, и сценариями вывода из кризиса отечественной науки, проблемами открытых кодов и управления рисками.]