Знание-сила, 2008 № 11 (977)

В гербе Российской империи, как известно, Георгий Победоносец появлялся в разных качествах.[*Начало рубрики читайте с № 8 за этот год.] Помимо великокняжеского московского всадника, на груди орла был еще и герб царства Грузинского, где тот же святой был представлен в иной расцветке. Согласно узаконению Александра II, этот герб помещался на левом крыле орла или же — в иных вариантах герба — рядом с орлом и описывался следующим образом: «В золотом поле Святый Великомученик и Победоносец Георгий в лазуревом вооружении, с золотым на груди крестом, в червленой приволоке, сидящий на черном коне, покрытом багряницею с золотою бахромою, поражающий червленым копьем зеленого с черными крыльями и червлеными глазами и языком дракона». В описании не отмечен — но включен в композицию — также щит. Высочайше утвержденные подлинники обоих гербов с Георгием — московского и грузинского — отмечены, помимо строго геральдических особенностей, забавным различием: московский святой — чисто выбритый блондин, грузинский — брюнет и украшен бородой и усами.

Разумеется, «по ту сторону» обоих гербов — один и тот же реальный Георгий. Но, собственно, кто он и какова мера реальности сведений о нем?

Святой великомученик и победоносец Георгий, именуемый также Георгием Каппадокийским — это не только один из наиболее чтимых во всем мире святых, но и излюбленный персонаж мировой геральдики. Оба эти мотива неразрывно соединены в гербовом наследии Московской земли.

Память святого Георгия благоговейно чтится верующими, она запечатлена во множестве богослужебных и житийных текстов, иконы святого можно видеть повсеместно. При этом о самом святом мы знаем крайне мало. Не вызывает сомнений, что он был воином, исповедавшим христианскую веру во время гонений; претерпев множество жестоких пыток, Георгий погиб как герой. Ему было около тридцати лет от роду. Традиционно датой его кончины считается «восьмой день до майских календ» 303 года, то есть 23 апреля; в этот день Церковь празднует его память и сегодня [** Русская Православная Церковь, некоторые другие поместные Православные Церкви и многие неправославные общины Востока отмечают эту дату по старому стилю, так что праздник приходится на 6 мая по современному календарю.]. Скорее всего, мученик был жителем города Лидды (греческое название — Диосполис, ныне — Луд в Израиле); прозвание Каппадокийца (по Каппадоккии в Малой Азии) он мог получить либо вследствие происхождения родителей, либо по месту воинских подвигов, предшествовавших страданиям за веру. Греческое имя святого (переводящееся как «земледелец») не является надежным свидетельством происхождения: в ту пору множество народов Ближнего Востока находилось под влиянием греческой культуры. Все прочее в земной жизни Георгия и подавно относятся к сфере легенд и догадок.

Даже в эпоху мучеников религиозный подвиг Георгия явился поразительным событием. Образ «атлета Божия», чье воинское мужество и твердость воплотились в кротости и готовности страдать, произвел огромное впечатление на современников. Рассказывали, что многие свидетели его мук приняли христианскую веру; что в храме Аполлона, куда Георгия привели для принудительного участия в языческом жертвоприношении, он силой молитвы сокрушил изваяния ложных богов.

Икона с изображением святого Георгия Победоносца

Вместе с достоверными рассказами распространялись слухи. Старейшее жизнеописание Георгия, составленное от имени одного из его друзей, было в действительности произведением религиозной беллетристики. Автор добивался выразительности, а не точности, и с этой целью перенес действие в Иран, во владения никогда не существовавшего правителя, а череду непрерывных мучений, которым подвергали Георгия, растянул на семь лет. Когда этот рассказ стал восприниматься как документальный, Церковь с негодованием отвергла его. При этом святость самого Георгия сомнению не подвергалась. Были предприняты попытки составить достоверное житие, но до конца отделить слухи от фактов уже не удалось. Впрочем, решающую роль играла уже не легенда, а живое общение верующих с небесным заступником. Культ святого воина-мученика находил отклик в сердцах аристократов и простолюдинов, отшельников и императоров. Константин Великий перестроил церковь над мощами святого в Лидде — «граде святого Георгия», а в своей новой столице — будущем Константинополе — воздвиг церковь во имя этого святого. Феодосий II в 428 году превратил освящение новой церкви, посвященной Георгию, в международное торжество.

Лиддская гробница великомученика пользовалась особой славой. Ее чтили (как чтят и сегодня) не только христиане, но и мусульмане, нередко считавшие своим долгом посетить гроб праведника по пути в Мекку; другим центром мусульманского культа Георгия был Мосул. Даже тех, кто не разделял веры в единого Бога, нередко восхищало мужество Георгия и то, как при помощи «своего сильного Бога» он посрамил «слабых».

Для всех было очевидно: гибель Георгия обернулась моральной победой. Отсюда — греческое прозвание «несущего трофеи», в русской версии — Победоносца, то есть победителя (хотя слава небесного помощника со временем обеспечила и альтернативное понимание этого слова: приносящий победу).

Древнейшие изображения святого Георгия относятся к V — VI векам. Как и подобает воину, он был представлен в доспехах и с оружием, иногда — на коне. Старейшие изображения святого были найдены в коптском монастырском храме в Бавите (Аль- Бавити, Египет). Среди этих изображений был и барельеф, представляющий Георгия верхом на коне, разящего крестом на длинном древке, словно копьем, некое чудовище. Вероятно, имелось в виду одно из языческих изображений, низвергнутых святым, или же дракон воплощал зло и жестокость вообще[* В ранних версиях жития св. Георгия правитель, возглавивший преследования христиан, сравнивается по своей жестокости с аспидом и драконом.

Надо заметить, что победа над аспидом и крест как орудие этой победы могли быть заимствованы и из ранней иконографии Христа. Известны изображения, на которых Он повергает (или поражает крестом) змею в соответствии со словами 90 псалма, символически описывающими торжество праведника: «на аспида и василиска наступиши, и попереши льва и змия».]. Впоследствии такие изображения появлялись во множестве; поражаемое чудовище окончательно приобрело облик змея, дракона. Есть все основания полагать, что первоначальная композиция не иллюстрировала какое-либо деяние Георгия, а условно выражала идею духовной победы. Но к особой популярности образа змееборца привел не его иносказательный пафос, а близость к сказочным и мифологическим мотивам[** Между тем Церковь, имеющая основание в реальности и достоверности воплощения Бога, проявляла настороженное отношение к иконам с иносказательными изображениями. В 692 году эта тенденция была запечатлена 82 правилом VI Вселенского (Трулльского) Собора. Возможно, легенда, повествующая про победу Георгия над чудовищем, была сложена для того, чтобы «достоверно» обосновать популярный иконографический извод.].