Знание-сила, 2007 № 12 (966)

Зная, чем кончилось наступление на Москву, кажется, что Врангель был прав. Но, на самом деле, к тому времени войска Колчака под натиском красных уже отступали. И, чтобы соединиться с ними, нужно было проделать тяжелый путь без каких-либо гарантий на окончательную победу. А наступление на Москву казалось вполне реальным. Тем более, что летом 1919 года белые одерживали одну победу за другой, один за другим брали города, стратегические пункты, захватили Донбасс, затем почти всю Украину и, казалось, шли к Москве победным маршем. Победный марш этот в октябре 1919 года обернулся поражением, а потом — и катастрофой деникинских войск.

И вот тогда Врангель начинает распространять послания, адресованные Деникину, а фактически — направленные на его дискредитацию. Это, кстати, один из штрихов Гражданской войны: невозможно себе представить, чтобы в императорской армии ка-кой-то командир мог обращаться с критическими письмами к своему непосредственному начальнику, да еще эти письма предавать огласке. Гражданская война списывала все. Врангель был очень честолюбив и уверен, что он, а не Деникин, лучше подходит на роль вождя белого движения. Кончилось тем, что Врангель был уволен в отставку и, по существу, выслан в Константинополь. Откуда он впоследствии «триумфально» вернулся. Триумфально в кавычках, какой уж тут триумф, когда возвращаешься к разбитому корыту — к разбитым и деморализованным войскам. Вернулся, потому что Деникин решил уйти в отставку, это был март 1920 года, по новому стилю — начало апреля. Крым. Военный совет высказался в пользу Врангеля, но назначил его своим приказом все-таки Деникин. И Врангель из Константинополя на британском броненосце «Императрица Индии» прибыл в Севастополь и возглавил остатки Вооруженных сил Юга России.

Петр Врангель

Врангель сделал невозможное — подтянул войска, наказал сурово казачьих и не казачьих генералов, пытавшихся проводить самостийную политику. Вооруженные силы Юга России были полностью преобразованы и переименованы в Русскую армию. И самое главное — Врангель по-другому стал строить стратегию Гражданской войны. Первое: он допустил возможность будущего федеративного устройства России. Лозунг «Единая и неделимая» был отброшен. Врангель пытался заключить союз с кем угодно, лишь бы они были противниками большевиков. И второе. Он решил проводить социальную политику более решительно. Струве, назначенный Врангелем министром иностранных дел (называлось министерство скромно — Управление внешних сношений), выдвинул такой лозунг: «Левая политика правыми руками». Нужно дать крен влево, но чтобы эту левую политику проводили профессионалы. Бюрократы. Хотя бы и царские, но те, которые умеют делать дело. Кадеты, как и другие либеральные советники и консультанты Деникина, были отставлены, во главе врангелевского гражданского правительства встал Александр Васильевич Кривошеин, бывший царский министр, соратник Столыпина. Во врангелевском правительстве оказались и многие другие деятели царского времени, в том числе Климович, бывший директор Департамента полиции, сенатор Глинка, ставший начальником Управления землеустройства, и другие. Они начали с земельной реформы. Было объявлено, что земля останется в собственности крестьян. Правда, крестьяне должны были заплатить некоторый выкуп, чтобы не опасаться, что полученное даром у них так же даром и заберут. Но, с другой стороны, ведь мужики и так землю получили, чего же еще платить? Сложный момент.

Похоже, что Врангель учел некоторые достижения советской власти. Собирались, например, проводить выборы в сельские, волостные советы. Кстати, сама по себе идея советов совсем не вредна. Другое дело, какую форму, какой вид она приобрела. Это ведь не больше, чем органы местного самоуправления.

Деникин на вокзале в Ростове

Деникин

И самое существенное: Врангель не собирался идти на Москву, он не собирался завоевывать Россию, понимая, что в его ситуации это убийственно и нереально. И он сформулировал такую идею: Крым станет очагом, образцом нормальной жизни в отличие от большевистской России. Но «остров Крым» получился только в романе Аксенова, реальность была гораздо прозаичнее, а соотношение сил было вовсе не в пользу Врангеля. Хотя поначалу ему сопутствовали некоторые успехи. Его войска вышли за пределы Крымского полуострова. Были моменты, когда они захватывали Юзовку, нынешний Донецк, и в Екатеринославе, нынешний Днепропетровск, красные уже готовились к эвакуации. Захватывали Мариуполь на какое-то время. Захватывали территории, которые относились к Таврической губернии. Задача была еще, между прочим, набрать как можно больше хлеба, продовольствия, для того, чтобы в случае чего перезимовать в Крыму.

Чем объяснялись эти успехи Врангеля? Отчасти тем, что армия была действительно в хорошем состоянии и ею командовал не просто талантливый военачальник, а вождь — Врангель был настоящим вождем в несколько даже средневековом смысле этого слова. Высокий, статный, он носил во время Гражданской войны черную черкеску с газырями... Затянутый в эту черкеску человек с зычным голосом умел разговаривать с войсками, умел издавать какие-то «вопли», как писали современники, которые приводили в неистовство войска. Врангель был обожаемым военным вождем, даже не начальником, не главнокомандующим, а именно вождем, за которым шли в смертельные схватки. И это отношение к Врангелю у многих осталось на долгие годы. Но основная причина побед, думаю в том, что главные силы красных были на польском фронте. Не случайно Франция признала правительство Врангеля де-факто, что было полнейшим парадоксом, — ни Колчака, ни Деникина не признал никто из великих держав; Врангеля признали. Почему? Потому что он был очень нужен, чтобы оттягивать войска красных, которые в противном случае пошли бы на польский фронт. Франция всячески поддерживала Польшу, любопытно, что молодой капитан де Голль воевал на стороне поляков. Когда же с Польшей было заключено перемирие, войска красных двинулись против Врангеля, и он очень быстро был вынужден отступить в Крым, поскольку нависла угроза, что его войска отрежут и просто уничтожат.

И вот здесь начинается история о Перекопе, который считался неприступным, но никогда таковым, конечно же, не был. Однако о неприступности Перекопа и печать врангелевского Крыма трубила, и сам Врангель неоднократно заявлял, что его армия сможет отсидеться за перекопскими укреплениями и продолжить борьбу. Думаю, что он не верил в это с самого начала. Во всяком случае, скрытно готовилась эвакуация, настолько скрытно, что даже Кривошеин, глава врангелевского правительства, не знал об этом. Подготовкой судов и подготовкой эвакуации руководил ближайший соратник и друг Врангеля, начальник его штаба генерал Павел Николаевич Шатилов.