Знание-сила, 2007 № 11 (965)

С другой стороны, многие ритуалы и церемонии были немыслимы без знания астрономии. Сведения, собранные древними звездочетами, отражались в мифах.

Кроме того, эти знания помогали ориентироваться и находить дорогу домой. Звездное небо издавна слыло надежной картой. Ему можно было доверять. Там царили покой и гармония, а на Земле — суета и скверна. Ориентируя здания точно по странам света или точкам эклиптики и вовремя проводя праздники, люди ладили с богами и Небом. Суета отступала; зло пропадало. Воцарялась гармония.

Летом 2006 года бразильские газеты сообщили об открытии на территории штата Амапа «тропического Стоунхенджа». На вершине холма в бассейне реки Амазонка было обнаружено 127 гранитных блоков (некоторые высотой — три метра), расположенных по кругу, достигавшему в поперечнике 30 метров. Предполагается, что это — остатки древней обсерватории, напоминавшей по своей конструкции знаменитый британский памятник.

Давно было известно, что исконные обитатели этой местности, — а она была населена еще две тысячи лет назад, — ревностно поклонялись солнцу и звездам. Кроме того, по мнению бразильского антрополога Марианны Петри Кабрал, «способность здешнего населения сооружать подобные постройки ради того, чтобы запечатлеть сиюминутные феномены, свидетельствует о том, что здесь сформировалось общество, имевшее достаточно сложную структуру». Комментируя эти сообщения, канадский историк Ричард Кэллагэн отметил, что звезды и другие небесные тела играют большую роль в мифологии доколумбовых амазонских культур и, «стало быть, вряд ли стоит удивляться тому, что здесь существовала еще и обсерватория».

Британские археологи Тони Трюман и Алистер Карти, исследуя с помощью лазерного сканера колонны Стоунхенджа, обнаружили на трех из них характерные изображения топоров, уже не видимые невооруженным глазом. Племена, населявшие Англию, начали использовать подобные орудия после 1800 года до новой эры. Их изображения часто встречаются в местах погребения людей бронзового века в Великобритании — они призваны напоминать об умерших. Возможно, с той же целью эти рисунки процарапали и на стенах Стоунхенджа, отмечает Тони Трюман. Это противоречит расхожему мнению о том, что Стоунхендж был «лишь» обсерваторией или каменным календарем. Быть может, его назначение со временем менялось. Трюмен предлагает детально сканировать все элементы конструкции Стоунхенджа, прежде чем эрозия уничтожит последние следы древних изображений.

Михаил Векслер

Распространено мнение, что всем- всем в нашем организме управляют гены. Это правильное мнение. Отсюда делается вывод, что поскольку этого «всего-всего» в нашем организме много, то и генов должно быть много. А это уже неправильный вывод. Он основан на молчаливом допущении, что каждой мелочью из этого «всего- всего» заправляет какой-то отдельный ген. Так думали раньше. Из этого проистекали ложные сенсации. Когда ученые впервые определили, сколько у человека генов, — а их оказалось «всего» 25 тысяч, — в прессе поднялась ужасная шумиха. Журналисты гневно вопрошали: «Как это может быть, чтобы у человека было меньше генов, чем у какого-нибудь червяка?!» Между тем это может быть очень просто. Есть крайне мало таких признаков в организме, которыми управляет один-единственный ген. Еще меньше таких веществ, в построении которых участвует всего один ген. И уж наверняка нет таких процессов. Как правило, каждой деталью жизни организма управляют несколько генов совместно. Вот простой, но от этого не менее поразительный пример: в образовании антитела (важной детали иммунной системы) принимают участие, как минимум, пять генов, причем находящихся на разных хромосомах! Представляете, сколько разных комбинаций можно образовать из пяти генов, если каждый из них будет иметь хотя бы два разных состояния? Один серьезный ученый сказал: «Достаточно 33 генов, каждый из которых мог бы иметь два разных состояния, чтобы на земле не было двух одинаковых людей». Действительно, разных комбинаций в этом случае было бы «два в тридцать третьей степени», что намного больше количества людей на земном шаре.

Но это так — увертюра. Далее речь пойдет о гепатите С — одном из самых тяжелых заболеваний печени. Недавно был открыт новый, многообещающий путь лечения этой болезни, основанный на использовании так называемых «микроРНК». Напомним, что термин «РНК» обозначает вторую — после ДНК — разновидность нуклеиновых молекул организма. ДНК — это длинная двойная спираль, некоторые участки которой как раз и являются теми генами, о которых мы говорили выше. А РНК — это одиночная молекулярная цепочка, химически близкая к ДНК, но выполняющая в организме другие функции. Одни РНК переносят от генов в цитоплазму клетки инструкции для изготовления белков — они называются «информационные РНК». Другие входят в состав фабрик для такого изготовления белков — они называются «рибосомные РНК». И между прочим, образование всех этих разновидностей РНК тоже управляется генами (находящимися на ДНК), так что далеко не все наши гены заняты производством белков и через них — управлением жизнью организма. Часть наших генов занимается построением разных РНК.

Но это, оказывается, не менее важно, чем построение белков. Исследования последних лет показали, что мир различных РНК удивителен, сложен и крайне важен для работы самих генов. Дело в том, что, кроме уже упомянутых длинных молекул РНК (информационной и рибосомной), были открыты также малые РНК-молекулы. Часть из них имеет вид короткой двойной спирали, состоящей всего из пары десятков химических звеньев.

Они все время «крутятся» около ДНК, выслеживая возможные чужие «информационные РНК» — например от вторгшегося в клетку вируса, — и уничтожают их, буквально разрезая на кусочки.

Могут они разрезать и свою собственную «информационную РНК», которая торопится в протоплазму клетки с приказом произвести белок, производить который на самом деле организму в этот момент не нужно. В таком случае малая РНК занимается уже не борьбой с вирусом, а работой генов собственной ДНК — ведь уничтожая какую-то «инфо-РНК», она сводит на нет работу того гена, который эту «инфо-РНК» произвел. А совсем недавно выяснилось, что и крохотные «микро-РНК» могут управлять работой генов своей же клетки, причем напрямую: они усаживаются на участок ДНК, который играет роль «включателя-выключателя» данного гена, и блокируют его или наоборот, тем самым включая или выключая сам ген.