Знание-сила, 2003 №12 (918)

По роду занятий своих он — математик, оканчивал мехмат Московского университета, но многие считали его физиком — в физических проблемах он разбирался так же, как в математических. Долгие годы работал в Институте имени Курчатова. В свободное от работы время выучил около тридцати языков, начиная со старых — латыни, старофранцузского, старонемецкого, потом переходил к новым. Перевел, снабдил предисловиями, комментариями, научным аппаратом около ста книг, составивших блестящие серии — «Классики науки» (издательство «Наука»), научно-популярные серии в издательстве «Мир», «Прогресс», серия «Олимпиадные задачи» и многие, многие другие — всего не перечислить; читал самые разные курсы лекций — школьникам с особенной радостью и любовью, студентам, ученым. Писал бесконечное множество статей. В наш журнал тоже, с 70-х годов.

О чем только не писал! — о нелинейности и фракталах, о Льюисе Кэрролле и его путешествии в Россию, создал целую серию «Волшебный фонарь». Бывали годы, когда спал он по 4-5 часов в сутки.

Что давало ему такой сильнейший импульс? Энергию? Во имя чего человек не щадил здоровья и сил? И работал, работал, как сеятель, обходя неустанно свое бескрайнее поле. Денег это ему не приносило, славы тоже. Тогда что? Он был подвижником. И жил согласно законам: «если не ты, то кто»? и «если ты можешь, то должен». А мог он очень многое, природа во всем одарила его, не скупясь. Сам же он таланты лишь преумножал, совершенствовал, превращал алмазы в бриллианты королевской огранки. И делал это с радостным ощущением счастливого человека.

Ему многие завидовали — он не был суетным, не стремился наверх, он уже был там, принадлежа к самой элитарной и редкой части человечества, которая стремится и сполна достигает лишь самореализации, в этом видя смысл и значение своего существования! И еще. Он был, да и остался, конечно, «рыцарем без страха и упрека»! Все в нем было рыцарским — и отношение к женщине и ребенку, и верность дружбе, и особая деликатность, интеллигентность в разговорах, и полное пренебрежение опасностью. Он шел по жизни без доспехов, незащищенный и бесконечно ранимый, шел гордо и спокойно всегда с искренней улыбкой без задних мыслей и сожалений. Что может быть лучше так проживаемой жизни?

Мы по-прежнему встречаемся с ним в наших мыслях, память возвращает все, что было. Мы встречаемся с надеждой усвоить уроки его существования, ибо это было бы единственно реальным восполнением утраты, которую понесли люди.

Эдуард Вирапян

Сделка

Р. Этьен. Цезарь.

Пер. с французского Э.М.Драйтовой, серия ЖЗЛ. Л/.: Молодая гвардия, 2003

С одной стороны, история 1ая Юлия Цезаря — история примерного гражданина Рима, жизнь которого прошла на государственной службе. С другой — жизнь полководца, возглавившего крупные военные кампании, но главное — это жизнь политика и диктатора, щедрого, когда щедрости не хватало в его стране, жестокого, когда о жестокости в ней забывали.

На самом же деле, не герой, не судьбоносен не даже отдавший жизнь за империю правитель, а во всем — практичный римлянин, которого в первую очередь именно это и двигало к успеху. В финансовых делах такому человеку не могла не сопутствовать удача, и автор точно показывает, каким образом Цезарь сперва стал увеличивать свое состояние, а потом государства. Скажем, находясь несколько лет в военной экспедиции в Галлии и управляя ею вначале для усмирения ее населения, потом для присоединения к империи, он собрал здесь огромные деньги. Объявленный диктатором, конфисковал для пополнения казны (надо полагать и в личных целях) имущество богатейших людей и сообществ в Азии, Африке, Сардинии, Испании... То же самое он начал проводить в римских владениях, чтобы всегда хватало средств на содержание преданных ему легионов, нужных лиц и веч ера нов. Расселенные вдоль римских границ и не только там, они должны были первыми принять внезапный удар врага и удерживать сопротивление.

Возникает вопрос: противоправны ли были эти финансовые операции? Автор доказывает, что личные интересы Цезарю всегда удавалось прикрыть государственными интересами. Ловкостью ли это назвать, везением? Согласно законам того времени, книга изображает их и так, и иначе. В таком случае легко или тяжело такому человеку должна была достаться власть?

У Цезаря было два основных соперника — Красе и Помпей. Оба представлены в книге разносторонние: оба были очень состоятельными и влиятельными людьми; Цезарь сперва склонил их на свою сторону, и они стали союзниками, затем, как это часто бывает, им суждено было стать врагами. Однако и здесь Цезарю повезло: первый, отправленный в Малую Азию разгромить Парфию, погиб там, гибели второго Цезарь добился сам. Говорят, за день до убийства Цезаря ему напомнили об этом, он сперва смолчал, потом сказал: «Вместе ничего не бывает». Относилисьли слова к главным его противникам или к заговорщикам, о которых, по слухам, он знал, нет ответа. О словах вспомнили, когда всех заговорщиков постигла одна и та же участь; по рассказу Светония, «из его убийц почти никто не прожил после этого больше трех лет и никто не умер своей смертью».

Книга построена на фактах биографии Цезаря и их анализе. Автор часто спорит с теми или иными сведениями о нем, не соглашается е ними, ищет свое объяснение случившемуся. Особенно это касается последних лет жизни его героя.

Хотел ли Цезарь стать царем?

Собирался ли он перенести столицу в Александрию?

Думал ли продолжать войну с Парфией, которую будто бы, по предсказаниям «Сивилдиной книги», мог победить только царь?

Автор такие предположения отвергает и причины заговора против диктатора стремится найти в другом. По его мнению, в руках Цезаря сосредоточились огромные власть и деньги. Подкуп нужных ему людей, распределение ролей уже не представляли трудностей. Этот из когда-либо самых образованных и прозорливых правителей оказался в собственной западне. Времени выйти из нее не оставалось. Добровольная сдача своих полномочий означала бы для него поражение, преследования и в конце концов — худшую смерть. И тогда он принял самое главное решение в жизни: не оказал врагам сопротивления. Он и раньше мог быть к ним снисходителен, а когда пришел момент доказать это в последний раз, снова пошел им навстречу. Это было решение воина, а не диктатора. Ибо, как показывает книга, первым он оставался всю жизнь, вторым его избрали.

55 летназад, 5 января 1949 года, в Ленинграде открылась сессия АН СССР, призвавшая к борьбе с «низкопоклонством перед Западом» и за утверждение русских приоритетов в науке. Под флагом похода против «космополитизма» был дан старт травле деятелей науки и культуры.