Наука и жизнь, 1999 № 01

Чем отличался классический капитализм XIX столетия? Это была экономическая система, основанная на индивидуальной частной собственности, где преобладали индивидуальные предприятия. Регулирование такого капитализма осуществлялось в основном с помощью стихийной рыночной конкуренции. Протестантская этика определяла мировоззрение и поведение правящего класса.

На рубеже XIX и XX столетий эта частнопредпринимательская модель начала рождать своих собственных монстров. Концентрация и централизация капитала породили первые крупные корпорации, гигантские тресты и картели, способные монополизировать то или иное производство и отраслевые рынки. А между тем эта монополизация вносила в экономическую систему элементы организации и планирования. Но она же, убивая конкуренцию и свободу ценообразования, несла с собой загнивание и застой. В это же время крепли позиции профсоюзов, способных противопоставить силе монополистических объединений силу организованного рабочего класса, что резко ограничивало рыночные процессы и в определении заработной платы.

Экономическая система утратила гибкость. Результатом стал глубочайший кризис 1929- 1933 годов. За ним последовала длительная депрессия, которая продолжалась вплоть до начала Второй мировой войны.

Чем глубже в историю уходит это событие, тем яснее становится: кризис был не просто очередным циклическим кризисом перепроизводства – одним из тех, что регулярно поражали капиталистическую экономику. То был кризис самой системы, которая уже не могла функционировать по- старому и требовала глубокой перестройки. Вот некоторые его характеристики. Кризис завершил период бурного процветания двадцатых годов. Начался он в финансовой сфере. «Черная пятница» 24 октября 1929 года в один день разорила миллионы крупных и мелких держателей акций, произошел биржевой крах, после чего последовали стремительное снижение производства и рост безработицы.

В 1932 году – самая глубокая точка кризиса – производство сократилось, по сравнению с 1929 годом, более чем наполовину, частные капиталовложения снизились в четыре раза, а в обрабатывающую промышленность – почти в пять раз. Выпуск автомобилей сократился на 80 процентов. Выплавка стали – на 76. В середине 1932 года металлургические заводы были загружены всего на 12 процентов мощности. Кризис сопровождался массовыми банкротствами и безработицей – обанкротилось около 130 тысяч фирм. В начале 1932 года в США насчитывалось 15-17 миллионов безработных. Если прибавить к ним полубезработных, занятых один-три дня в неделю, то это уже почти треть населения.

Особенно сильно кризис ударил по банковской системе. Массовые набеги вкладчиков, стремившихся изъять свои вклады, породили цепную реакцию банковских крахов. В конце 1930 года потерпел крах Банк Соединенных Штатов. В 1931 лопнуло свыше двух тысяч банков, а в 1933 – еще две тысячи семьсот. Это была подлинная банковская катастрофа.

Если наш кризис 1991 года сопровождался бурной инфляцией и ею усугублялся, то Америка в «великую депрессию» инфляции вообще не знала. Наоборот, в США произошло резкое падение цен. Цена пшеницы снизилась в два раза, хлопка – в два с половиной. Цены на сельскохозяйственную продукцию падали сильнее, чем на промышленные товары, разоряя и ухудшая положение фермеров.

Только что вступивший в должность президент США Франклин Рузвельт (на фото – справа) излагает свой «новый курс».

Какие действия предприняло в этих условиях американское правительство? Прямо скажем, неординарные, учитывая историю страны и традиции невмешательства государства в экономику.

Еще в декабре 1929 года президент Гувер выдвигает солидную программу капитального строительства с участием государственных финансов и частных инвестиций. При нем в октябре 1931 года создается Национальная кредитная корпорация (в ней участвуют крупнейшие банки) для спасения от краха промышленных, финансовых, торговых и железнодорожных компаний.

Однако Гувер действовал робко и непоследовательно, он все еще верил, что «экономические болезни нельзя лечить законами», что стоит положиться на «великодушие времени». В 1931 году он даже накладывает вето на законопроект Вагнера о создании системы национальной помощи безработным, по-прежнему рассчитывая на частную филантропию.

Однако время не проявляло великодушия. За тяжелым 1931 годом последовал еще более тяжелый 1932. Именно тогда президентский пост занял Ф. Рузвельт, тридцать второй президент и третий за всю историю США кандидат от Демократической партии. Создатель «нового курса» с самого начала выступил против общепринятого консервативного: «то правительство лучше, которое правит меньше». Еще будучи губернатором Нью-Йорка, в 1928 году он говорил: «Государство, которое не старается правительственными мероприятиями разрешать новые проблемы, вызванные огромным ростом населения и поразительными достижениями науки, обречено на упадок и неминуемую гибель от бездействия».

Но Рузвельт тогда не имел какой-то определенной, рассчитанной по срокам программы. Он понимал, что предвидеть все – это утопия, и верил только в действие. «Страна, – говорил он, – нуждается и, если не ошибаюсь, настойчиво требует смелых экспериментов. Здравый смысл подсказывает, что нужно выбирать метод и делать попытку; если опыт не удается, надо откровенно это признать и попробовать другой способ. Главное пробовать что-нибудь».

И эксперименты под лозунгом «нового курса» начались.

В день инаугурации Рузвельта разразилась банковская катастрофа, поэтому решительные и конструктивные меры были предприняты прежде всего в банковской и финансовой сферах. Первым делом правительство закрыло все банки «на каникулы», прекратило обмен банкнот на золото, которое просто изъяло из обращения. Золотое содержание доллара снизилось почти наполовину, произошла девальвация доллара.

Фонды созданной еще при Гувере Национальной кредитной корпорации – теперь она стала называться Реконструкционной финансовой корпорацией (РФК) – резко увеличились за счет бюджетных вливаний, и она стала играть важнейшую роль в спасении банков, впрочем, как и других сфер частного бизнеса. Одновременно создавались специальные государственные и полугосударственные банки, чтобы финансировать определенные сферы экономики – сельское хозяйство, жилищное строительство, экспорт. С 1932 по 1939 год через РФК в банковскую систему было влито четыре миллиарда долларов, железным дорогам передано 1,4 миллиарда, сельскому хозяйству – 2,4 миллиарда.