Знание-сила, 1999 № 05-06

Среди них:

Игроки азартные: склонны к повышенному риску. Редко просчитывают ситуацию, выбирают наугад, полагаясь на собственное чутье, на советы знакомых, на астрологические прогнозы. С повышением курса и возрастанием риска все больше «заводятся». Возникает привязанность к игре, зависимость от нее, похожая на наркотическую. Постоянный страх, нервозность. Некоторых азарт перевел в разряд «чрезвычайников», потерявших не только все деньги, но и квартиры. «Даже если ты выиграешь чемодан денег, то полтора часа на него дома смотришь, а потом снова к Мавроди несешь». Профессионалы: никогда не играют «на последние», игра для них – заработок. Чем быстрее растет курс акций, тем они осторожнее; особенно активны в дни паники и сразу после обвала курса: пока все пребывают в шоке, они делают свои деньги на нестабильных ситуациях. Почти всегда поступают противоположно тому, что делает толпа: все «сбрасывают» – они покупают; все покупают – они «сбрасывают». Имитаторы: основная масса вкладчиков. Прислушиваются к мнению профессионалов, но поддаются и азарту; действуют чаще всего «как все», легко внушаемы, скопление людей вызывает у них чувство защищенности:

«Мы Кремль взорвем, если прикроют АО МММ». Перекупщики и биржевики; относительно организованные для финансового предприятия люди, постоянно занимаются спекуляцией. Стремятся контролировать ситуацию, обрастают связями в охране, на бирже, покупают гарантированные места в очереди.

Периферия: наблюдатели – ждут подходящего момента, чтобы вступить в игру или вернуть деньги за старые акции, а пока приезжают посмотреть. послушать; также люди, для которых здесь новое место отдыха, неформальный клуб, тусовка. Они постоянно толкутся возле очереди. Льготники: вчерашние игроки, ныне обманутые вкладчики, стоят в отдельных очередях на получение компенсаций. Основной поток льготников – пенсионеры и инвалиды; другой поток – чрезвычайники, продавшие свои квартиры, перенесшие пожар или смерть родственников, не имеющие денег на Операцию или на билет домой.

Активисты: организаторы и участники всевозможных петиций, выступлений в защиту обманутых вкладчиков. Сами не играют, но многие держат старые акции.

Мелкие вкладчики, позже наблюдатели: в основном пенсионеры и люди предпенсионного возраста, а также активные женщины средних лет. Профессионалы и серьезные любители: мужчины молодого и среднего возраста, рабочие, интеллигенция, сотрудники коммерческих фирм.

В очередях молчаливы, к собраниям и митингам равнодушны, в проигрыше склонны винить самих себя.

Механическое скопление людей в одном месте, ну хотя бы в метро, где различия между ними стираются и все ведут себя примерно одинаково, еще в начале века философы назвали массой и объявили одним из главных персонажей современности. Такие скопления людей случались, разумеется, и раныпе, но современные мегаполисы превратили их в повседневность: «могучие социальные агрегаты» возникают здесь в считанные минуты. И тут же распадаются.

Или не распадаются, когда перебои с транспортом, например.

Особый тип массы – публика. Теперь людям не обязательно находиться в одном месте одновременно и в большом количестве, чтобы думать, чувствовать и вести себя как масса, достаточно включить телевизор. Конечно, одни предпочитают латиноамериканские страсти, другие ночами смотрят Бергмана, но программа «Время» уравнивает всех. И многие передачи работают на такое уравнивание: обязательно есть академик, фрезеровщик и мелкий служащий, которые с одним и тем же нетерпением ждут чего- нибудь из жизни животных или киноактеров, смеются и вздыхают в одних и тех же местах. И хотя они никогда друг с другом не встретятся, они составляют тело одной социальной общности, пусть аморфной и размытой. Коллективное сознание и коллективное бессознательное рождено и транслировано через них, благодаря им.

Когда же публика выйдет на улицу и по каким-то причинам образует скопление, она способна превратиться в толпу Это высший и законченный тип массы. «Это уже не механическое, а органическое скопление, в котором физическое единение дополняется внутренним единством и закрепляется в однообразном коллективном действии».

«Толпа смяла его, бросившись к выходу; дети плакали, женщины визжали…» Или так: «Вдруг в толпе кто-то крикнул: «Бей его! Это они заразу переносят (отравили наши колодцы, съели нашу колбасу, разрушили нашу державу)!» Глаза, лица, затылки налились кровью, все подхватили: «Бей!Бей!». Кто-то первый ударил, сбил с ног…»

Ну и так далее. Что-то древнее, звериное, из кино или из исторического романа. При чем тут МММ? Почему очередь в ее пункты – толпа, а очередь в Ленинскую библиотеку – не толпа?

Очередь акционеров МММ стала толпой не сразу и не случайно. Стала ею в тот, очевидно, момент, когда объединенные едиными чувствами и стремлениями люди в этой очереди начали вести себя так, как никогда бы не поступили в одиночку. То есть когда очередь превратилась в единый организм со свойствами, которых нет и не было в отдельных составляющих ее людях.

Главная черта человека толпы – не патологическая глупость, а «неустойчивость мнений, быстрая смена настроений и способа действий, отбрасывание вчерашней информации в пользу сегодняшней». Каждый данный короткий промежуток времени человек рассуждает вполне логично, почему и уловить «сдвиг по фазе» одномоментными опросами социологи практически не могут. Но завтра он сделает нечто противоположное, повинуясь не собственному разуму, а стихийной эмоции толпы.

В толпе мгновенно создается резонанс-заражение: эмоция быстро распространяется, многократно усиливаясь. Толпа в принципе иррациональна; логика, здравый смысл, специальная терминология тут лишь прикрывают, придают ложную респектабельность древней вере в чудеса, в магию, в непостижимость верховных замыслов относительно твоей судьбы. Время в толпе организуется ло-новому, не по-календарному, а вокруг каких-то страстно ожидаемых событий – конца ваучерной приватизации, выхода С. Мавроди из тюрьмы. Накануне этого события обычно возникает легкий ажиотаж, но на самом деле вчера еще казавшееся столь важным сегодня событие уже не влияет на стратегию игры, назначается новый двухнедельный срок, по истечении которого уж точно надо будет «сбрасывать»… Субъективный порог безопасности подозрительно связан с круглыми цифрами: вот будет акция стоить пятьсот рублей, тысячу рублей и сразу курс обвалят…

Ну и уж, конечно, обязательный вождь, харизматический лидер толпы, ее кумир и гуру с возможным превращением в злого гения, но в любом случае человека немыслимых свойств…