Знание-сила, 1999 №02-03

Всем известно, как полезны овощи и фрукты. Наблюдения английских врачей кардиологической клиники в городе Ливерпуле за пациентами с повышенным кровяным давлением лишний раз это подтвердили.

450 человек разделили на две группы с разными режимами питания. В первой группе пациенты принимали обычную пищу с высоким содержанием жиров, но восемь – девять раз в сутки их угощали овощными и фруктовыми салатами. А вторая группа «сидела» на рационе с низким содержанием жиров и попутно съедала те же восемь-девять салатов.

И в той, и в другой группе кровяное давление значительно снизилось, причем во второй группе его падение было сопоставимо с действием сильнодействующих лекарственных препаратов.

К списку болезней и неприятностей, преследующих курящих, следует теперь добавить седину. По мнению английских ученых, риск раннего поседения в большей степени угрожает курящим. Кстати, этим неприятности у курильщиков не ограничиваются. Вероятность преждевременного облысения угрожает им вдвое чаще, нежели тем, кто не имеет этой вредной привычки. К сожалению, почему именно курильщики в первую очередь седеют и лысеют, ученые объяснить не могут.

Французские ученые, наконец-то, ответили на вопрос, почему в странах, где распространено виноделие, мало болеют раком.

Оказалось, что кожица винограда содержит ресвератрол – особое соединение, угнетающее активность раковых клеток. Правда, эксперимент проводился «ин витро», то есть в пробирке, однако ученые уверены, что аналогичным действием ресвератрол обладает и в организме человека.

Кстати, это соединение удалось обнаружить и в других фруктах, например, в кокосе, но в гораздо меньшей концентрации.

Каких только средств не предлагают страдающим от бессонницы! Немецкие врачи рекомендуют еще одно – физические упражнения. Они прописали своим пациентам четыре раза в неделю занятия бодибилдингом и два – занятия аэробикой.

Эффект «лекарства» оказался гораздо большим, чем от снотворных средств. И, разумеется, никаких побочных последствий, неизбежных при приеме седативных препаратов – расстройства координации, снижения внимания и дневной сонливости.

Ирина Прусс

Пятый год подряд собираются лучшие наши социологи, экономисты, культурологи на научную конференцию, которая всегда называется одинаково: «Куда идет Россия?». Не то чтобы страна наша каждый год меняла направление в мировом пространстве и каждый раз этот вопрос приходилось обсуждать заново; просто что- то вроде постоянно действующего семинара, на котором с разных сторон все подходят и подходят к вопросу, вообше-то не имеющему ответа. Вроде вопроса о смысле жизни. Или о том, что такое счастье. Говорят, это одна из чисто русских особенностей: обожать такого рода обсуждения, в которых не так важен в принципе недоступный ответ, как сам процесс его совместных поисков.

А известный английский социолог Теодор Шанин упрекнул нас как раз в том, что мы недостаточно – или недостаточно эффективно – занимаемся самопознанием. Еще точнее – что у нас не любят слушать тех, кто как раз очень успешно этим занимается. Что сделали с Кибальчичем, который точно предугадал все, что произойдет с Россией в 1978 году? Правильно, повесили. А с Чаяновым, который в 1926 году четко описал сталинскую коллективизацию и ее последствия? Тоже погиб не своей смертью. Правда, пророков не любят не только в России и поговорка о них – не нашего изобретения.

Опыт последнего десятилетия в нашей стране уникален, считает главный социолог страны (директор ВЦИОМа и старинный друг нашего журнала) Ю.Левада. Это опыт не революции, не заговора или интриги, а вынужденного, никем не задуманного и никем не возглавленного перехода общества из одного состояния в другое. Когда реформы начинают просто потому, что прилавки совсем опустели; когда многопартийная система получается потому, что перессорилась верхушка государства; когда на выборах главный критерий – чтобы хуже не стало.

Если бы выступал не Ю.Левада, известный своими западническими симпатиями и склонностями к универсализму, а кто-нибудь другой, впору было бы воскликнуть: ну вот, опять путь особый, небывалый, чисто русский – в падении, как и на взлете. Но уже четвертый год подряд Т.Шанин уверяет, что мы вовсе не такие уникальные, какими себе кажемся. Просто принадлежим мы не Западу и не Востоку (в споре западников и славянофилов, по его мнению, эта дилемма неправильно сформулирована, потому и спор до сих пор неразрешим), а странному, плохо изученному и вообще лишь недавно замеченному учеными, почти сплошь европоцентристами, третьему миру. Еще в начале века, по мнению Шанина, Россия продемонстрировала миру типические черты развивающейся страны, что не было тогда осознано, поскольку не было и самого термина, и понятия «третьего мира» – оно появилось лишь в шестидесятые годы.

Не то чтобы сильно неожиданно, но до сих пор немного обидно. И до сих пор непонятно.

Из зала потребовали доказательств; Шанин привел неожиданные подробности из жизни стран, которыми мы не привыкли особо интересоваться. В Индии, в Бразилии есть довольно развитое производство, прекрасные университеты. Как и мы, Бразилия провела свою урбанизацию совершенно зверскими методами и (в отличие от Китая) истребила в этом процессе ремесло. Как и в нашей экономике, в бразильской огромную роль играет неформальный сектор, система неформальных отношений, компенсирующих дыры формальных систем. Как и у нас, там созданы небольшие центры высокого наукоемкого производства, которые существуют в режиме закрытых городов и никак не влияют на окружающую среду.

«Третий мир» по Шанину – не этап в развитии любой страны от первобытно-общинного строя или феодализма через урбанизацию и индустриализацию к современному постиндустриальному производству, обществу и государству. Это действительно особый мир, живущий по своим законам и упрямо уклоняющийся от европоцентристских схем. Абсолютно во всех странах третьего мира государство выступает главным агентом развития и модернизации. Везде социальные структуры скорее разрывают страну на части, чем объединяют ее. Повсюду в этом мире богатство исчезает не только из-за неэффективности производства, но и потому, что местные элиты вывозят его за границу План «закрыть» страну, развить ее, а потом «открыть» – не российское изобретение, его пытались реализовать и в Бразилии, и в Иране. Каждый новый этап начинается с выдвижения одной и той же новой стратегии: усилить вмешательство государства ради…; почти всегда сначала страна делает резкий рывок вперед, потом идет стагнация, потом падение. Углубляющиеся кризисы переходят в конце концов в самораспад системы: страну не завоевали чужие, не было сокрушительного восстания своих, просто все как- то разваливается изнутри.