Знание-сила, 1999 №02-03

Троицкий раскоп расположен близ новгородского кремля, в южной части одного из древнейших районов Новгорода. В средневековье место это называлось Людиным концом. Археологические исследования здесь начались в 1973 году и ведутся до сих пор. Поочередно вскрывая участки, мы из года в год расширяем раскопанную территорию. За 26 лет работ она достигла 6300 квадратных метров и позволила полностью или частично изучить историю шестнадцати древних городских усадеб на протяжении длительного времени – от X до XV столетия.

В ходе раскопок было выяснено, что по крайней мере часть этих усадеб принадлежала до начала XIII века могущественной боярской семье Мирошки Нездинича и его детей, против которых в 1207 году восстали новгородцы. Они изгнали Мирошкиничей из Новгорода и отдали их усадьбы в собственность городских властей. Одна из усадеб этой семьи в конце XII века принадлежала священнику и художнику Олисею-Гречину 1* 1 * В.Янин. «На Черницыной улице. XII век» // «Знание – сила», 1978, № 10. , авторитет которого был так велик, что он мог претендовать на пост главы новгородской церкви – архиепископа.

Важнейшей особенностью усадеб Троицкого раскопа оказалось обилие в них берестяных грамот древнейшего периода – XI, XII и первой трети XIII столетия. Почему это столь важно? Да потому, что от указанного времени до наших дней дошло лишь три (!) листка рукописей, содержание которых касается гражданской истории! Всего три. А на Троицком раскопе из 346 найденных к сегодняшнему дню берестяных грамот около 280 относятся к древнейшему периоду (всего в Новгороде на разных раскопах найдено свыше 400 берестяных документов XI – первой трети XIII столетия). Вот такой замечательный раскоп, и значение его в истории этого времени, конечно, колоссально.

Полевой сезон 1998 года в Новгороде оказался одним из самых удачных. Работы велись на двух участках. На Троицком XI раскопе (его площадь не превышала 320 квадратных метров, работы возглавлял Петр Гайдуков) исследовались древнейшие слои XI и X веков, и главной задачей было установить точное время первоначального заселения. Сразу скажу, что задача была решена неожиданно. В самом нижнем слое культурных напластований был обнаружен небольшой монетный клад, спрятанный в земле кем-то из первопоселенцев, всего тринадцать арабских дирхемов, чеканенных при первых эмирах Саманилской династии в Шаше (Ташкенте), но он обладал необычайной хронологической чистотой: самая ранняя его монета чеканена в 907 году, а самые поздние – около 930 года.

Берестяная грамота, найденная в прошлом году

На громадном Троицком XII раскопе, площадь которого превышает 1000 квадратных метров (руководитель Александр Сорокин), работы велись в диапазоне тридцатых – семидесятых годов XII века. Это чрезвычайно важный периоде истории новгородской государственности – может быть, важнейший. В 1136 году произошло знаменитое антикняжеское восстание новгородцев, окончательно утвердившее боярский вечевой строй. В результате новгородский князь перестал быть монархом, он превратился пусть в достаточно важного, но все же чиновника боярского республиканского государства. Сфера его деятельности была ограничена участием в «сместном» (совместном) суде князя и посадника, где князь хотя и был главной фигурой, но все же не имел права «кончать суд без посадника», то есть без санкции выборного главы новгородского боярства. Первые десятилетия после восстания 1136 года стали периодом укрепления боярских завоеваний. Поэтому вдвойне интересным представлялся нам полевой сезон прошлого года, когда в начале июня экспедиция возобновила работы на Троицком XII раскопе.

Объектом исследования здесь была усадьба «Е», к которой мы подбирались давно. Небольшой участок в восточной части этой усадьбы был вскрыт еще в 1979 и 1981 годах, еше один в западной – в 1985 году. Основная же ее часть долгое время оставалась для нас недоступной – над ней находился ветхий двухэтажный дом. снесенный, наконец, три года тому назад. Впрочем, до раскопок этой основной части мы предполагали, что раскопанные в прежние годы участки принадлежали разным усадьбам – так заметно они отстояли один от другого. Но оказалось, что это была одна усадьба «Е», и была она поистине громадной, примерно в 1400 квадратных метров, тогда как соседние с ней владения раза в три меньше.

Кому же она принадлежала в середине XII века? Следует заметить, что основной источник наших знаний о новгородском прошлом – это летопись, но самый ранний список относится к концу XIII века, и знает она имена только самых выдающихся исторических деятелей. В поисках конкретных владельцев и жителей помощь мы можем ожидать только от берестяных грамот. И помощь эта чаще всего приходит. В берестяных грамотах Троицкого раскопа второй и третьей четвертей XII века зафиксировано уже почти двести имен разных лиц, живших в пределах его усадеб или тесно связанных с ними. А выяснить, кто именно жил на конкретной усадьбе, можно тогда, когда на ней бывает найдено несколько адресованных одному и тому же человеку или семье берестяных писем.

Еще летом 1997 года на усадьбе «Е» был найден обрывок берестяной грамоты (№ 793), в котором в контексте чисто хозяйственного распоряжения упоминался «Илька Полюжь староста», то есть староста (управляющий вотчиной) некоего Полюда. Последнее имя весьма примечательно: оно упомянуто в новгородской летописи под 1197 годом в следующем рассказе: «В то же лето поставила монастырь святой Евфимии в Плотниках Полюжая Городишиница Жирошкина дочь». Монастырь святой Евфимии был расположен на другом берегу Волхова, и, казалось бы, вдова Полюда Городшинича никакого отношения к Полюду грамоты № 793 иметь не могла.

Здесь и на следующем развороте – свинцовые печати XII века

Однако в нашем случае достоверность идентификации подтверждается другими находками. Еще в 1985 году на соседней усадьбе «Ж» в напластованиях первой половины XII века был обнаружен фрагмент грамоты № 633, где речь шла о сборах к военному походу, который ведет Иван. В ней предписывалось дать боевой топор Городку. Тогда же было высказано весьма убедительное предположение, что в грамоте имеется в виду поход под Жданову lopy 1135 года, возглавленный посадником Иванкой Павловичем. По расчету времени городок вполне соответствует отцу Полюда Городшинича.

Новые подтверждения нашлись летом 1998 года. Крохотный обрывок грамоты (№ 853) сохранил упоминание о женщине, названной в нем «Городшиная», то есть жена Городка. Обрывок относится к середине XII века и упоминает, следовательно, мать нашего Полюда. Тем же почерком написаны еще две грамоты из находок того же лета. Одна из них совершенно замечательная. Она касается ряда хозяйственных дел, давая указания, как солить «суща» (снетка): солить надо все с внутренностями, а если сами не будут солить, то купить, предварительно испробовав. Тут же о родителях: если они уже не могут трудиться, то надо нанять работника. Венцом же всех этих хозяйственных распоряжений является такое указание: «Промышляя в дому, рано встань, а поздно ляг». Здесь сходство не только с наставлениями Домостроя, но и с некоторыми поучениями Владимира Мономаха детям. Это речение придает частному письму характер литературного произведения. Во всяком случае, само это речение является заимствованием из литературы того времени. Вот такая замечательная грамота.