Знание-сила, 2000 №07

Мужчины, напротив, относятся к агрессии как к инструменту для получения разнообразного социального и материального вознаграждения. Здесь уже явно недостаточно динамической теории Фрейда, придется поискать других объяснений.

Вот как Фрейд видел отношение между агрессивной природой человека и культурой. «Люди – вовсе не благородные, дружелюбные существа, жаждущие любви, которые всего лишь защищаются, если на них нападают, напротив, суть в том, что сильно выраженное стремление к агрессии составляет существенную часть человеческих инстинктов».

Культура направляет эту агрессивную энергию в приемлемое русло (армия, спортивные соревнования), ставит запреты в виде законов и моральных норм. И тогда одно из двух – либо сублимация этой энергии, то есть превращение ее в высшие стремления, одобряемые обществом (хирургия, живопись и т.д.), либо подавление и постоянный контроль за своим поведением. Тогда возникает «недовольство культурой»: чрезмерный контроль над собой заставляет нас чувствовать себя не вполне счастливыми, даже если все в целом благополучно.

Надо отдать должное гению Фрейда: он писал о недовольстве культурой и страданиях благополучного человека в 1930 году. Тогда это была публицистика. Сейчас это клиника. В 80 – 90-е годы «несчастливость» (unhappiness) получила право на жизнь как диагноз со своими симптомами: подавляющее большинство населения западных стран жалуются на безрадостность бытия. Но есть и более страшные последствия тотального контроля над проявлениями агрессии. По современным данным, самые тяжкие преступления с насилием совершают люди, чрезмерно контролирующие свое поведение, которые даже в детстве не позволяли себе драться и скандалить. Как показали исследования, крайне агрессивные подростки, осужденные за особо жестокие акты насилия (убийство своих родителей, жестокие избиения), демонстрировали более низкую агрессию и до, и после заключения, более склонны к сотрудничеству, более послушны и приятны в общении, чем их сверстники, осужденные за драку.

Очень часто преступниками оказываются пассивные, податливые люди. Они совсем не импульсивны, их трудно спровоцировать. Они кажутся терпеливыми, способными выносить страдания, умеющими себя сдерживать. Исследователи агрессии приводят показательную историю о Джиме, случайно заставшем свою жену в постели с соседом. Он просто закрыл дверь, вернулся к работе в поле и заплакал. Жена осмелела, любовник начал оставаться не только на ужин, но иногда и на ночь. В конце концов, через три года он загрузил грузовик домашним скарбом, скотом Джима, и, посадив туда его жену и четверых детей, уехал. Только много позже, вновь женившись и обнаружив, что вторая жена ему неверна, Джим, наконец, взорвался и с необычайной жестокостью убил ее вместе с любовником.

Появился специальный термин – «чрезмерно контролирующие себя агрессоры».

Добавим сюда еше и любопытное наблюдение Семена Файбисовича о метаморфозах новейшего времени: «Интересно, что пока в российском обществе агрессия убывала, она прибывала в американском. Не знаю уж почему. Некий загадочный взаимообмен веществ двух сверхдержав. Может, суммарное мировое зло находится все время примерно на одном и том же уровне?..

Такие замечательные затеи, как мультикультурализм, политкорректность, забота о здоровье нации и т.д., обернулись в американской реальности не только борьбой за равноправие женщин, толстяков, национальных и сексуальных меньшинств, но и соответствующим внятным насилием над курящими и пьющими, над нормально сексуально ориентированными, вылились в возросшую агрессию черных, доносительство (студентов на преподавателей, детей на родителей, любовниц на любовников), судебный террор и вошедшее в моду публичное унижение личности».

И правда, как ни странно это слышать, в нашей стране, где довольно опасно жить, снижается уровень агрессии. Социологические исследования 89-94-99-х годов показывают, что в обществе последовательно снижается нетерпимость к национальным, религиозным и прочим меньшинствам. Меньше нетерпимости стало к подросткам, бомжам, нищим и прочим настораживающим объектам. Почти исчезла транспортно-магазинно-парикмахерская агрессивность 1* 1 * Увы, это не относится к двум статьям повседневной агрессии – к. женщинам и детям. Больная и почти не тронутая исследователями тема. .

На этом витке социально-биологического кругооборота агрессии у нас, очевидно, уменьшается суммарная сила инстинкта разрушения, если, конечно, верить толкованию Фрейда.

Хотя метафорическое толкование Фрейда о конфликте Эроса и Танатоса – инстинктов к созданию жизни и ее разрушению – весьма спорно, оно до сих пор завораживает умы своей мрачной красотой и сходством с личными переживаниями. Если энергия Танатоса не будет обращена вовне, это вскоре приведет к разрушению самого человека.

Кто не ощущал чего-то подобного?

В 60-70-е годы была очень популярна идея, что внешнее проявление эмоций, сопровождающих агрессию, может разрядить напряжение и предотвратить опасный ход событий. «Отвести душу» предлагалось на чучелах, старых автомобилях, изображениях «любимых» начальников и супругов. «Насилие сегодня ведет к прощению завтра!»

К сожалению, выяснилось, что уровень агрессии не уменьшается, если человек вымещает свой гнев на неодушевленных предметах. И вообще, гнев и агрессия суть разные вещи, что и было доказано в весьма тонких экспериментах. Иногда напряжение падает как раз после действий совсем неагрессивных. Неожиданно получалось, что изучать надо модели неагрессивного поведения, которые замещают или трансформируют агрессию. Таких исследований, увы, очень мало.

Долгое время считалось, что сцены насилия в кино нужны обществу для сброса накопившейся агрессии. Мальчишки все равно мечтают кого- нибудь поколотить; посмотрят фильм, отведут душу на постановочных драках и успокоятся. Увы, судя по результатам большинства исследований, подобный опыт скорее усиливает вероятность и интенсивность агрессивных проявлений в будущем. В памяти закрепляются образцы насильственных действий. Фильмы с насилием стали учебником, сводом шаблонов, значительно обогатив палитру проявлений агрессии.

Ну, и наконец, агрессия спортивной борьбы, агрессия стадиона, который с древних времен служил местом разрядки страстей. Как выяснилось, наблюдение за борьбой тоже дает выплеснуться накопившемуся напряжению; но оно же и усиливает стремление к насилию, чему находится все больше свидетельств.

И все-таки так называемый поведенческий катарсис действительно может произойти, но только при очень специфических условиях: когда разгневанные люди наносят вред непосредственно тем, кто их разозлил, либо становятся свидетелями того, как эго делают другие. То есть здесь действует скорее не принцип катарсиса, «очищения», а принцип справедливости. И мы говорим скорее о гневе, а не об агрессии.