Знание-сила, 2000 №07

Странно, но в этот раз перчатка подействовала неожиданно сильно. Левая рука так и чесалась врезать в челюсть крайнему парню. И что еще удивительней – у меня даже образ мыслей как-то незаметно, но ощутимо изменился. Откуда взялся этот принцип «обратного альпиниста»? На языке вдруг завертелась хамская фраза, и я почувствовал, что борюсь с какой-то сильной частью себя самого, чтобы эту фразу не произнести…

– Извините, у меня последняя, – сказал я и аккуратно уронил окурок в лужу.

Я выиграл у восставшей части своего сознания слова, но проиграл голос. Вертевшееся на языке оскорбление не прозвучало. Но то, что прозвучало, было произнесено хриплым и насмешливым, и совершенно не моим голосом!

Этот дикий гибрид тембров Высоикою и Коэна я вспомнил бы и через сто лет. Потому что мы с Жиганом провели над созданием этого голоса черти-сколько времени, и страшно им гордились, пока через год не поняли, каким сырым комом был наш первый блин. В любом случае, это была лишь виртуальная кукла. А сейчас голосом Малютки Джона заговорил я сам.

Словно бы в подтверждение этого открытия левая рука как бы сама собой, прямо в перчатке, юркнула в карман, вынула пачку CAMEL LIGHTS и демонстративно выщелкнула сигарету из почти полной обоймы. Я – или Малютка Джон во мне – машинально закурил снова, бросил пачку обратно в карман, после чего все-таки произнес вслух то, что вертелось на языке несколько секунд назад:

– А нефам вообще курить вредно – у них и так все закопченное.

Парень, которого я наметил «крайним», хохотнул, ткнул приятеля в бок и воскликнул мелким юношеским голоском, не соответствующим ни телосложению, ни зверскому африканскому лицу:

– Кончай залупаться, Вася! Щас гражданин прохожий вломит тебе, снова твоя рязанская рожа вылезет! Доктор ведь так и говорил – неделю после операции не курить, не пить и не залупаться!

Компания заржала и пошла дальше перпендикулярным курсом. Драки не будет, понял я. Мокрой ватой под колени плюхнулась слабость, сбилось дыхание, руки задрожали. Псих! Читал же в новостях: у тинейджеров в моду входя! пластические операции «под негров».

Трамвай оказался пустым. Наверное, последний, поздно уже. Я прислонился лбом к холодному стеклу, и мое отражение затуманилось. От дыхания на стекле образовалось круглое пятно пара, в нем проступила смешная рожица, нарисованная пальнем. Наверное, днем, когда было много народу и стекло точно так же запотело, кто-то нарисовал на нем классическое «точка, точка, запятая». Я отодвинулся от стекла – туманное пятно с веселой рожицей стало исчезать, и вскоре вместо него снова появилось мое лицо, отраженное в стекле.

Через несколько минут вдруг пропало и отражение: трамвай остановился на мосту через Малую Невку, свет в салоне мигнул и погас. Сразу же накатила такая тишина, словно все прочие движения в мире тоже вдруг осознали свою никчемность, и прекратились.

А ведь это может быть вообще последний трамвай в городе. Многие линии давно перестали существовать, и я, со своей оторванностью от мира, вполне мог пропустить объявление о полной отмене трамваев. От этого предположения легче не стало.

Хорошо, что хоть снаружи еще шла какая-то жизнь. На набережной между сфинксами сидела группа молодых людей. Мелькали огоньки сигарет, доносились смешки. Девушка в длинном шарфе отделилась от компании, подошла к мужскому сфинксу и обняла его одной рукой за шею, а другой потянулась к губам. Из трамвая не было видно, что там происходит, но когда она отняла руку, я вздрогнул. На губах сфинкса появилась зловещая светящаяся улыбка. Компания приветствовала это художество дружным улюлюканьем. Девушка улыбнулась, и я заметил, что ее губы светятся тем же ядовито-желтым, что и губы сфинкса. Она убрала помаду в карман, постояла, а потом пошла ко второму, женскому сфинксу. Мой трамвай загудел. вспыхнул и поехал дальше.

Что же это со мной творится сегодня? Неужто я так привык к Мэриан? Только недавно размышлял о том, что Сеть отучила меня «залипать» так сильно…

Последний раз такие страхи накатывали на меня при Рите. Сначала я как будто вылечился от них одной только мыслью о враче. Перед тем как лечь спать однажды вечером, сказал себе, что завтра обязательно пойду к врачу Представил себе весь этот поход в деталях. Утром проснулся – все чисто, никакого стрема, птицы за окном. Но через неделю снова начались эти приступы беспокойства. Тогда уже сама Рита посоветовала сходить к психиатру. Возможно, она так пошутила. Но я воспользовался советом. Возможно, из вредности.

Врач сразу удивил тем, что оказался моложе меня. И хотя на нем был чистейший белый халат, Митя (так он сам представился) был подозрительно похож на маляра. Поэтому я решил ничего не говорить про Риту и тс мои основные страхи, что были связаны с ней. По дороге я представлял себе, что в кабинете меня встретит солидный дядька с бородой. Такому бы я все выложил. А этому Мите с прыщом на носу – нет, незачем ему рассказывать, как я постоянно боюсь за Риту, когда не вижу ее. Лучше пусть будет нечто общее. Просто с нервами у меня что- то, гражданин доктор. Знаете, на пустом месте без всякого повода страх прошибает. Иду, скажем, через дорогу, а тут фура груженая из-за поворота вылетает. Я сразу представляю себе, как я зазевался на проезжей части и меня на куски разносит. Или например в метро, там еще хуже, особенно на станции Маньяковская, знаете, какие там стены, настоящая бойня. И так четко я вижу все подобные варианты, прямо дрожь берет. Вот и сейчас руки дрожат, глядите, дорогой товарищ Митя.

Но доктор был парень не дурак. Сначала он помучил меня расспросами о вещах, не относящихся к делу. Что я больше люблю, кошек или собак? Помидоры или огурцы? Как я понял потом, сами ответы его не особенно интересовали, он просто меня настраивал. Ему нужно было сбить мою напускную веселость, а также осведомленность в вопросах психологии, которую я изо всех сил старался проявить, комментируя его бессмысленные вопросы. Когда я окончательно запутался и перестал выпендриваться, он указал мне на стул в углу.

– Сядьте вон туда, ко мне спиной. Глаза закройте. Что-нибудь видите?

– Да ничего… Шумы только слышу… Душ наверху. На улице собака. Слева ребенка пытаются укачать.

И еше много этих… людей. Весь дом как будто прозрачный или без стен вообще, и залит электрическим светом, очень ярким…

– Отлично. А себя, себя Вы как во всем этом видите?

– Да никак… Спиной ко всему этому сижу… Как будто и нет меня там.

– Хмм… – Врач призадумался.

– А вот у Вас там на двери написано. – подсказал я. – Персональная настройка психозеркал, лечебные сны… Мне еще говорили, есть такие эмпатические сигареты, подключение к групповому полю…