Знание – сила 2000 04

Такой патологии можно избежать, если во время всего срока беременности, а если она не случайная, то и в течение двух месяцев перед зачатием, принимать витамин В9 (фолиевую кислоту). К сожалению, в нашем рационе не много продуктов, способных обеспечить его дневную дозу. Очень поможет делу любовь будущей матери к следующим овощам: шпинату, укропу, огурцам и особенно капусте. Как выясняется, связь между детьми и капустой – не просто сказка.

Американские ученые установили: добавляя в пищу специи, вы предотвращаете развитие в ней вредных микроорганизмов. Особенно актуально это в странах с жарким климатом, где высокая температура воздуха способствует их размножению. Наибольшим защитным эффектом обладают сушеный чеснок, лук, перец и кориандр, а наименьшим – порошок чили и кардамона.

Александр Волков

На страницах исторических сочинений, среди скрупулезно воссозданных реалий, среди бессчетных ссылок на современников и очевидцев мы нередко встречаем анекдоты – своего рода отступления, отвлекающие нас от основной темы рассказа.

Внешне любые анекдоты держатся скромно. Они не собираются передавать в точности исторические факты. Однако их притязания намного серьезнее. Анекдоты отражают «внутреннюю суть» происходящего, знакомят нас с «подлинным характером» реальных персонажей. Б этом их убедительность, в этом же и опасность. Уж слишком часто прибегают к анекдотам, стараясь осветить какую-то ситуацию, обрисовать чей-либо характер, четче и нагляднее растолковать положение дел. Чаще всего эти пояснения имеют мало общего с объективными обстоятельствами. Анекдоты, проникшие со страниц мемуаров и романов в серьезные исторические труды, нередко стремятся подчинить их сиюминутным политическим интересам, превратить в памфлет или апологию.

Подобные исторические анекдоты постепенно превратили Пруссию XVII1-XIX веков (да и всю Германию) в классический образец законности и порядка, которому иные политики призывают нас следовать и теперь, два столетия спустя. Мы нередко слышим, что в Пруссии в те времена не было никакой коррупции, что ее 1раждане были настоящими патриотами своей родины и что все они были равны перед законом. Так ли это? Обратимся к такой популярной (и несколько забытой у нас) фигуре, как Фридрих Великий (1712-1786), прусский король с 1740 года. «В памяти немцев, – пишет российский историк MLH.Ify3ijeuoB, – он остался «не только полководцем, но и рачительным «хозяином» королевства, заботившимся о благосостоянии каждого крестьянского двора и о распространении просвещения». Не правда ли, такой Фридрих Великий кажется идеалом для российских правителей? Вопрос в том, всегда ли совпадает парадный портрет, воспетый в пресловутых «исторических анекдотах», с подлинным портретом эпохи?

На страницах школьных учебников (немецких, разумеется) и исторических трудов часто мелькает рассказ о Фридрихе Великом и мельнице в Сан-Суси. Это пример того, как справедливо правил прусский король и как неприкосновенны были и само право, и судьи, его вершившие во времена Фридриха II. Перед законом, как внушает нам сей анекдот, даже король был всего лишь простым подданным. В прославленной «Истории Фридриха Великого», написанной Францем Куглером, повествуется так:

«Известно, что невдалеке от дворца Сан-Суси высится ветряная мельница: на этом месте Фридриху тоже хотелось возвести парковые постройки. Рассказывают, что он вызвал к себе мельника и потребовал продать мельницу. Но тот, унаследовав ее от отца, мечтал передать своим детям.

Со временем европейский пейзаж будет выглядеть так, как эта «Сверхстрана» с плаката немецкого художника П. Брюнинга (1967). Чеаовек окончательно победит Природу, установив в ней свой собственный Порядок

Фридрих стал досадовать. «Неужели, он не знает, – пригрозил монарх, – что я могу забрать мельницу, не дав за нее ни гроша?»

«Так, Ваше Величество, – возразил мельник, – да есть в Берлине верховный суд!»

Услышав это, Фридрих отступился и изменил план своего парка. И поныне над королевским дворцом вздымаются мельничные крылья, убеждая, что и король покорен закону».

Эта история вошла во многие – и не только немецкие – книги о Фридрихе Великом, все более затмевая правду. Подобные анекдоты, призванные показать «величие души» монарха, кочуют из одной книги в другую. На самом деле, Фридрих вовсе не собирался сносить мельницу. Наоборот, он хотел ее сохранить, сделать элементом той части парка Сан-Суси, что задумывалась по английскому образцу. Ветряная мельница была такой же приметой английского парка, как китайский павильон – деталью восточной усадьбы, а греческий храм – образчиком античности.

Чтобы сохранить мельницу в Сан-Суси, Фридрих постарался облегчить ее хозяину жизнь. Он освободил ее от всех налогов. Итак, на самом деле, «отшельник из Сан-Суси» никогда не досадовал на мельника; наоборот, тот за определенную плату «играл роль статиста».

Что же до якобы прозвучавшего ответа: «Да есть в Берлине верховный суд», то вряд ли мельник урезонил бы короля. Фридрих не очень был расположен признавать и судей, и их приговоры. Наоборот, он слишком часто попирал своей властью решения судей, нисколько с ними не считаясь. Вот история, случившаяся в 1779 году. В ней были заняты те же действующие лица: мельник, мельница и Берлинский верховный суд; только это уже не хрестоматия, а самая настоящая жизнь.

Фридрих I, первый король Пруссии (1701- 1713 годы), сумевший потратить на свою коронацию два госбюджета

На речке в округе Цюллихау держал водяную мельницу некий мельник – звали его Арнольд, – а далеко вверх по течению располагалось имение ландрата фон Герсдорфа. Однажды ландрат решил завести у себя в парке пруд и разводить там карпов. Для мельника Арнольда настала трудная пора. Но прошло какое-то время; пруд наполнился; река вновь стала полноводной; мельничные колеса пришли в движение.

Однако мельник уверял, что из-за перебоев с водой ему теперь приходится молоть зерно лишь считанные дни в году, и потому он не в силах больше платить арендную плату своему помешику, графу фон Шметтау. Он не заплатил даже тогда, когда граф подал на него жалобу, и суд обязал его уплатить все сполна. Когда назначенный срок истек, мельницу в судебном порядке продали с молотка. Тогда Арнольд пожаловался на вышестоящую инстанцию. Но его жалобу отклонили: он якобы все наговаривает, Арнольд написал королю и пожаловался на судей: они-де чинят насилие, творят беззаконие. Фридрих распорядился провести дознание, а затем передал дело в Берлин, в верховный суд. Ему показалось, что тут что- то неладно; судьи наверняка пособничали знатному ландрату, думал Фридрих. К сожалению, он так и не избавился от предвзятого отношения.