Клодия Хэммонд - Искусство отдыха. Как качественно отдыхать в эпоху вечной занятости

У нас с отсутствием активности весьма непростые отношения. Когда мы чем-то заняты, то тянемся к нему, однако когда освобождаемся от дел – тут же начинаем стараться как раз хоть чем-то себя загрузить. Может статься, что в данный момент и не нужно ничего делать, но мы все равно не можем остановиться. Рабочие люди очень часто мечтают выйти на пенсию, однако часто получается так, что, чем меньше остается времени до этого момента, тем больше эти люди начинают его бояться, бояться этих бесконечных часов без дела. Однако, как ни странно, ничегонеделание может требовать достаточно большого количества времени. Выйдя на пенсию, многие люди начинают жаловаться на то, что «время стало будто утекать сквозь пальцы», что «дни будто бы сами себя чем-то заполняют». Чем дальше, тем чаще люди, уходя на пенсию, оставляют лишь официальную работу. Часто ее заменяют литклубы, секции ходьбы, пилатес, курсы Университета третьего возраста, путешествия и круизы – эти люди оказываются часто не менее занятыми, чем работающие. Однако даже те, кто утверждают, что «не делают ничего», чаще всего на деле «не делают ничего особенного» или «ничего такого», чем «ничего вообще». Они с большим удовольствием занимаются всякими мелкими делами – читают газеты, что-то сортируют или перебирают, ходят по магазинам, готовят еду, что-то чинят, убираются, может, смотрят «Pointless» [105], думают об ужине, а там, глядишь, уже и день закончился.

Однако все же остается ощущение, что какая-то часть нашего «я» хочет именно не делать вообще ничего. Именно поэтому многие тихонько про себя завидуют ленивцам. Висеть сутками вниз головой на ветке и не делать ничего – м-м-м… Прелесть, правда? Ленивцы всю жизнь живут будто в воображаемом гамаке. На самом деле, не сильно лестное название этих животных не совсем верно отражает их суть; они не то чтобы ленивы. Вернее, они ленивы, но не просто так. Чем меньше энергии они затрачивают, тем меньше им требуется пищи, так что их неподвижность вовсе не лишена смысла. Прибавьте к этому то, что они крайне медленно переваривают пищу. Так что ближе к истине будет утверждать, что они все же заняты делом – они заняты пищеварением. Согласно результатам исследования, проведенного в семидесятых годах прошлого века, проходит аж пятьдесят дней с момента принятия ленивцем пищи, прежде чем она покинет его организм (или прежде чем оный «опорожнится», как некоторые исследователи любят писать в своих статьях, как мы узнали в шестой главе). Однако к справлению нужды ленивцы относятся весьма трепетно. Несмотря на их обычную неподвижность, они все же делают над собой усилие и спускаются с дерева на землю, чтобы там аккуратно сделать свои дела. Борцов за права животных и за сохранение природы сильно беспокоит эта их щепетильность, поскольку в такие моменты ленивцы становятся уязвимы для бездомных и одичавших собак, которых становится все больше с каждым днем. Среди ветвей деревьев неподвижный образ жизни ленивцев укрывает их от глаз хищников. И заодно от назойливых туристов, норовящих поглазеть на них во время экскурсий по джунглям.

Возможно, ленивцы как раз помогают изменить значение слова, у которого исторически образовались настолько негативные коннотации, что оно попало аж в число семи смертных грехов. Еще средневековый теолог Фома Аквинский описывал эту проблему в своем трактате «Сумма теологии». Лень, по его словам, есть «вялость ума, который не заботится о добрых начинаниях», что, в свою очередь, делает лень «злом по сути своей», так как она мешает осуществляться провидению Господа. На недеяние, кстати, смотрит исподлобья далеко не только христианская традиция. Гиппократ, к примеру, утверждал, что «праздность и ничегонеделание влекут за собой порочность и нездоровье».

Вероятно, большинству из нас сегодня такое мировоззрение покажется несколько радикальным. Однако даже если мы не считаем ничегонеделание злом или грехом, то все равно чувствуем, что это плохо. Наверняка же плохо – ведь все старания и усердие – это хорошо. Усердие ведет к достижениям и к успеху, ничегонеделание – не ведет. Физическая активность ведет к хорошей форме и долголетию, ничегонеделание – не ведет. Сидячий образ жизни – это плохо. «Сидение – это новое курение», кричат заголовки. Даже я сейчас пишу эти самые строки, стоя за поднятым столом, не решаясь делать того, что сравнивают с табакокурением. В Скандинавии во многих офисах стоячие рабочие места уже стали нормой. Все большую популярность такая практика обретает и в Великобритании. Скоро стояние станет новым сидением.

Ленивое валяние в кровати? Даже думать о таком не смейте. По крайней мере, ни о чем таком сверх необходимого. Долгое лежание в кровати настолько вредно для организма, что именно лежачее положение было избрано для космонавтов в качестве лакмусовой бумажки, на которой измеряют урон, причиняемый нашему телу невесомостью. Полноценный лежачий отдых – звучит заманчиво, однако такие вещи ведут к понижению усвояемости кальция, снижению веса (причем за счет мышечной массы) и физической силы, а также к патологическим изменениям костной ткани и суточного биоритма [106]. Даже людям, восстанавливающимся после сложных хирургических операций или тяжелых заболеваний, рекомендуют как можно скорее выбираться из постели. Долгое нахождение в горизонтальном положении способно в буквальном смысле убить вас. Даже наиболее активным из нас требуется постоянное движение, иначе беда. Есть множество свидетельств тому, что неподвижный образ жизни увеличивает риски развития ожирения, диабета второго типа, пороков сердца, инсультов и раковых заболеваний.

С учетом общеизвестности всех или почти всех этих фактов вы вполне закономерно можете сделать вывод о том, что говорить что-либо о сидении и ничегонеделании с точки зрения здоровья просто бессмысленно. Однако и тут не стоит забывать о том, что главное – это баланс и ритм. В моменты передышки, в которые вы не занимаетесь буквально ничем, нет ничего плохого, если только вы не проводите в таком режиме целые дни напролет. Более того, в этом не просто нет ничего плохого, это даже полезно. Вскоре мы обсудим, насколько это важно.

Я сова и горжусь этим

Социальное порицание отдыха наиболее сильно, когда речь заходит о ничегонеделании. Мы придумали фразы и эвфемизмы, с помощью которых можно придать ему более «нормальный» и оправданный оттенок – зависать, бездельничать, кайфовать – однако, как ни называй, есть внутренняя уверенность, что праздность – это неправильно. Недеяние прочно ассоциируется у нас с ленью, нам страшно, что ничего хорошего, кроме плохого, из него выйти не может.

Представьте себе, что вы еще около часа с момента пробуждения просто валяетесь в кровати и смотрите в потолок или в окно, давая вашему сознанию повитать в облаках. Нет ничего плохого в том, чтобы начинать свой день таким образом, однако мы, как общество, подсознательно считаем рано встающих «жаворонков» более энергичными, более добродетельными, более «правильными» людьми, и ничего не можем с собой поделать. Они наслаждаются рассветом, скорее всего сделав себе перед этим стакан свежевыжатого сока, а потом отправляются в бассейн перед работой. «Совы» же, напротив – неряхи, разгильдяи и сачки. Пока «жаворонки» живут полноценной жизнью по утрам, «совы» спят крепким сном младенца, или, что еще хуже, просто валяются в кровати и ничего не делают.