Кристин Нефф - Самосострадание. О силе сочувствия и доброты к себе

И все же существуют доказательства того, что в определенных контекстах самосострадание соотносится с состраданием к другим. Например, недавнее исследование показало, что те, кто относится к себе с состраданием, преследуют в дружбе цели, отличающиеся от тех, что есть у людей, себе не сочувствующих [158]. Они более склонны фокусироваться на том, чтобы помочь друзьям и приободрить их, испытывают к ошибкам и слабостям своих друзей больше эмпатии [159]. Они также с большей охотой призна ю т собственные ошибки и слабости в отношениях с друзьями. Суммируя вышесказанное, можно утверждать, что те, кто испытывает к себе сострадание, более способны поддерживать настоящие, близкие дружеские отношения и оказывать взаимную поддержку, чем те, кто полон самокритики. (Как вы увидите в следующей главе, исследования также показывают, что те, кто относится к себе с сочувствием, оказываются более надежными, понимающими и заботливыми романтическими партнерами.) Поскольку в близких отношениях мы все эмоционально уязвимы — ведь мы обнажаем свою внутреннюю суть, — нам часто кажется, что близкие люди могут нас осуждать. Однако же когда мы прекращаем судить и оценивать себя, у нас пропадает необходимость так уж беспокоиться по поводу чьего-то одобрения или неодобрения и мы можем полнее отвечать на эмоциональные потребности других.

Хотя под состраданием понимается в том числе и забота о нуждах других, оно также предполагает способность встать на место того, кто испытывает страдания, — образно говоря, прошагать милю в его башмаках. Сострадание предполагает, что вместо скорого суда над тем, кто совершил ошибку, вы должны постараться почувствовать то же, что и он, — то есть посмотреть изнутри, а не снаружи. Испытывая сострадание к публичной личности, которая только что ляпнула нечто невообразимое (вроде Дэна Куэйла [160], воскликнувшего: «Республиканцы понимают важность связи между матерью и ребенком!»), постарайтесь взглянуть на все с его точки зрения. Вам произошедшее видится смешным и нелепым, но ему-то — ужасно неловким!

Нам также следует «включать перспективу», когда мы сочувствуем себе . Вместо того чтобы постоянно возвращаться к собственному представлению о неловкой ситуации — «Как это унизительно! Кошмар! Как все нелепо получилось!» — попробуйте взглянуть на ситуацию с точки зрения «другого». И тогда мы сможем откликнуться на собственные, а также свойственные всем людям недостатки с добротой и участием, как это сделал бы добрый друг или любящий родитель. Когда мы смотрим на свои недочеты сторонним взглядом, мы начинаем сочувствовать себе и перестаем быть такими строгими судьями. Наше исследование показывает, что люди, у которых высоко развито самосострадание, скорее склонны смотреть в перспективе на недостатки и слабости других. Они чаще говорят что-то вроде: «Прежде чем кого-то критиковать, я стараюсь представить, как бы я почувствовал себя на его месте». По самой природе своей сострадание — понятие относительное. Проявляя его, мы все время перемещаемся, меняем угол зрения, чтобы разглядеть общие для всех человеческие свойства.

Способность смотреть с чужой точки зрения очень важна для социальной гармонии, однако у нее имеется один недостаток. Например, когда мы видим на экране телевизора тех, кто выжил после ужасного урагана, мы боимся, что, впустив хоть частичку их боли в свои сердца, сами лишимся почвы под ногами. И чтобы защитить себя, мы закрываемся или переключаем канал. Но у нас есть и другой выход. Наше исследование утверждает, что самосострадание позволяет нам чувствовать чужую боль, оставаясь при этом самими собой. Другими словами, когда мы понимаем, как трудно порой приходится людям, но при этом не теряем себя, мы становимся сильнее, стабильнее, гибче, поддерживая тех, кто испытывает страдания. Это особенно важная способность для тех, кто зарабатывает на жизнь, разбираясь с чужими проблемами.

Когда человек вкладывает всего себя в помощь другим, может наступить «усталость от сострадания», синдром, часто настигающий психотерапевтов, медсестер и других, чья работа — забота [161]. Усталость от сострадания — это вид нервного истощения и выгорания, наступающего в результате постоянного общения с переживающими травму пациентами [162]. Выслушивая рассказы о насилии и других страшных событиях, ухаживая за теми, кто прикован к постели тяжелой болезнью или травмой, профессионалы облегчают боль своих пациентов. Поэтому усталость от сострадания называют также вторичным посттравматическим стрессом. Его симптомы могут напоминать симптомы посттравматического стрессового расстройства: ночные кошмары, эмоциональный ступор, чрезмерная реакция вздрагивания. Вторичный стресс может также привести к снижению чувства безопасности, цинизму и отчужденности.

Отличающиеся большей эмпатией и чувствительностью профессионалы и рискуют больше, так как они острее чувствуют боль пациентов. Подсчитано, что около четверти всех работающих с травмированными пациентами профессионалов в той или иной степени испытывают усталость от сострадания [163]. Среди тех, кто работает с выжившими в экстремальных ситуациях, таких как, например, теракт в Оклахома-Сити [164], уставших от сострадания в три раза больше. Мы не знаем точно, сколько профессионалов оставили эту работу именно из-за усталости от сострадания, но уверены, что процент высок.

Исследования, однако, показывают, что профессионалы, обученные самосостраданию, испытывают меньше усталости такого рода, потому что обладают навыками, помогающими им избегать излишнего стресса или выгорания [165]. Эти исследования говорят также о том, что самосострадание способствует большему «удовлетворению от сострадания» — ощущению энергии, довольства и радости от того, что удалось сделать что-то хорошее, что-то изменить в этом мире [166]. Если вы не раздавлены своими обязанностями, вы скорее можете порадоваться результатам своих трудов.

Если у профессионала имеется сострадание к себе, он будет совершать какие-то конкретные действия, направленные на заботу о себе, — больше отдыхать, отводить больше времени на сон, лучше питаться [167]. Он избавится от лишних волнений по поводу собственного эмоционального состояния, так как будет сознавать, насколько трудно каждый день иметь дело с таким высоким уровнем страдания. Трудности, сопутствующие профессиям, связанным с заботой о других, сопоставимы со страданиями людей, имеющих травму, и столь же достойны сочувствия. Естественно, есть различия в том, насколько разрушительна и интенсивна боль, но любая боль заслуживает того, чтобы испытывающего ее окружили теплом и состраданием, только тогда есть надежда на исцеление.