Юрий Вагин - Доктор, все идет из детства? [Психология воспитания и терпения] [litres]

В полных семьях тоже иногда рождаются совершенные моральные уроды. Тот депутат, что предложил лишать матерей-одиночек денежного пособия для ребенка, родился, вероятно, в полной семье, но это не помешало ему ответственно заявить: «Абсолютно точно, что рождение случайных детей происходит после дискотек, каких-то междусобойчиков, корпоративчиков и еще чего-нибудь».

Милые женщины, мой совет: не слушайте вы всяких мерзавцев, моральных уродов и идиотов. Если вы хотите и можете позволить себе родить и воспитать ребенка – рожайте и воспитывайте на радость себе и своим близким. Встретится в дальнейшем мужчина, с которым будет хорошо вам и вашим детям, – замечательно. Не встретится – вообще не проблема. Не переживайте из-за этого. Не стоит оно того.

Как это ни печально, но иногда семьи распадаются. Хуже того, по статистике распадается большая часть семей. Это – плохо. Или хорошо. По-разному. Затем создаются новые семьи – и это хорошо. Но есть проблема. Дети. Как правильно выстраивать отношения в новой семье с детьми из прежней семьи? Вот несколько основных правил.

Во-первых, запомните, что ребенок от предыдущих отношений всегда будет для вашего партнера важнее, чем вы. Это – нормально. Даже не пытайтесь конкурировать. Лучше сразу же сдавайтесь. Потому что любой нормальный человек (мужчина ли, женщина ли) в ситуации выбора («Или я, или твой ребенок») выберет ребенка. И не нужно ревновать, потому что здесь не к кому ревновать.

Во-вторых, ни в коем случае нельзя ожидать от нового партнера по отношениям безумной любви к твоим детям от предыдущих отношений. И тем более требовать этой любви. Самое большее, на что можно рассчитывать – это нейтральное отношение: минус от того, что это не мои дети, уравновешивается плюсом, что это дети моего любимого человека. В итоге минус на плюс равен нулю. Не переживайте из-за этого.

И последнее. Не старайтесь лезть из кожи, чтобы доказать детям от предыдущих отношений, что вы – самая лучшая или самый лучший. Это очень трудно по ряду понятных причин и приводит к разочарованиям и конфликтам.

У меня много лет назад была клиентка, которая загремела в отделение неврозов после того, как пыталась год доказать детям мужа, что она лучшая мать. А потом однажды услышала, как дети во время завтрака говорят друг другу: «Смотри, овца-то наша как сегодня расстаралась».

Мой совет: не нужно строить иллюзий. Можно ли завоевать любовь и уважение детей от первого брака? Можно, но для этого нужно очень много времени, и это ни в коем случае нельзя делать насильно.

Давайте рассмотрим непростую ситуацию. Дано: вроде бы самая обычная семья – мама, папа и ребенок. Но, как говорится, есть нюанс.

К ребенку в гости часто ходит один дядя – вполне себе симпатичный и добрый. Он хорошо относится к ребенку, дарит ему подарки, гуляет с ним, водит в кино, в парк и на батут. Ребенок зовет дядю по имени и хорошо к нему относится. Папа ребенка (тот, который дома) к дяде относится… по-разному.

Внимание, вопрос: в каком возрасте и как можно сказать ребенку, что дядя, который часто ходит к нему в гости и дарит подарки, – на самом деле и есть его родной папа (как вы уже, скорее всего, и сами без меня догадались)?

Чтобы понять, как вести себя в этом случае (и вообще – в подобных случаях), нам нужно помнить, что у детей нет никаких врожденных и унаследованных схем и представлений, каким должен быть мир. Все социальные стереотипы (семья должна быть полной, отец должен быть родной, у ребенка должны быть папа и мама, а не мама и мама или папа и папа, как это сейчас принято во многих странах) – это наши социальные стереотипы. Ребенку о них ничего не известно. Он воспринимает мир таким, каким застал его при рождении. Для него главное, чтобы этот мир был доброжелателен и заботлив. Кто о нем заботится: мама, папа, бабушка, дедушка, тетя, дядя, две тети, три дяди – ребенку не важно. Лишь бы любили.

Поэтому для ребенка любая ситуация, в которой он растет – естественна. Он не напрягается. Это вы напрягаетесь, господа родители. И здесь мой совет прост: не нужно напрягаться. Не нужно переживать – в каком возрасте сказать ребенку, что у него есть еще один папа. Когда спросит, тогда и скажите. Так честно и скажите: ты знаешь, ребенок, а у тебя два папы, и оба тебя любят. Два так два. Два – это лучше, чем один, и еще лучше, чем ни одного.

Здесь самое главное: самим не пугаться и не напрягаться, потому что если вас эта ситуация смущает, то ребенок это эмоциональное напряжение «считает», но не сможет в силу возраста понять его причину: у меня два замечательных папы, но мама почему-то испугана и напряжена. Его маленький мозг начнет интенсивно думать, а вот что он там себе надумает – это большой вопрос. Нам это нужно? Нам это не нужно.

Я много раз признавался, что ни в одном месте не гуманист, и хочу признаться в этом еще раз. Я искренне считаю, что мужчин, которые позволяют себе бить женщин, нужно топить в ближайшем водоеме, причем медленно. Ничего путного из них не получится.

Понятно, что моим мечтам осуществиться не дано, но что делать? Простите, господа взрослые, вы, конечно, живите как хотите и делайте что хотите, но ваши дети спрашивают меня, что делать им. Ваши дети рассказывают: «Я знаю, что папа по ночам бьет маму и утром мама плачет. А я не знаю, что делать и мне очень плохо. Я боюсь сойти с ума». А я знаю, что этот страх имеет под собой основания.

Однажды очень давно мой учитель психиатрии посоветовал не воспринимать шизофрению как неизлечимую наследственную болезнь, а постараться найти ее причины в жизни самого человека, понять, почему произошло расщепление психики («френ» – ум, «шизис» – расщепление, и шизофрения – это расщепление психики).

И был у меня тогда как раз молодой пациент с шизофренией, и мы начали с ним шаг за шагом, день за днем разбираться, как он жил, как развивалась его болезнь, с чего все началось и как. И постепенно он рассказал, что все началось в подростковом возрасте, когда он однажды пошел погулять, что-то забыл и вернулся за этим домой.

Когда он открыл дверь ключом, то услышал, как пьяный отец в комнате матом орет на мать, жестоко избивает ее, а мать страшно кричит от ужаса и боли.

Мальчик десять минут простоял в ступоре в коридоре, дико желая защитить мать и безумно боясь отца. Мозг подростка оказался смертельно зажат между жалостью и страхом. Нечеловеческое напряжение нарастало. Он повернулся, осторожно закрыл дверь, вышел в подъезд, на улицу, долго гулял во дворе и к вечеру сошел с ума. Когда я его лечил, ему уже было больше тридцати лет. Из них более десяти он провел в психиатрической больнице.