Рэймонд Моуди - Жизнь после утраты: Как справиться с горем и обрести надежду

Горюют все, даже если речь идет о маленьких повседневных потерях. Горе — это не эмоция, а процесс, в который вовлечено множество эмоций. Сердцевина горя — глубокая скорбь и желание вернуть любимого человека.

Основной способ выражения горя — это слезы, но для некоторых людей слезы говорят о слабости. Подобно многим мужчинам, Рэймонд полагал, что покажется менее мужественным, если заплачет, поэтому не мог позволить себе проронить ни слезинки, когда в 1970 году у него умер сын. Хотя сейчас он всем рекомендует: «Поплачьте, вам станет легче», самому ему все еще трудно следовать собственному совету.

Чувство вины несет с собой угрызения совести, смиренность, печаль и гнев, направленный на самого себя. Цель этого чувства — научить нас себя прощать: «Ты совершил ошибку, теперь извлеки урок, чтобы больше такого не повторялось».

Если горюющие воспринимают смерть как промах, они ищут, что можно было бы сделать по-другому. Список таких «если бы» бывает бесконечным: «Если бы я остался», «Если бы я позвонила раньше», «Если бы я только знала». Давайте рассмотрим пример Сью.

Стоило мужу Сью пожаловаться на боль в груди, как она вызвала скорую. Водитель отвез их в небольшую больницу неподалеку от их дома. Хотя муж Сью выжил, она была сердита. «Такой глупый водитель, — говорила она. — Отвез нас в маленькую больницу, где нет никакого оборудования, никаких специалистов».

Много лет спустя, когда у ее мужа во второй раз остановилось сердце, Сью отвезла его в медцентр более чем в сорока пяти минутах езды от дома. Когда на следующее утро муж умер, ее охватило чувство вины. Она плакала: «Если бы только я отвезла его в ближайшую больницу… Если бы только я позвонила в скорую… Если бы я только…»

Когда Сью считала, что водитель скорой допустил ошибку, ее гнев был направлен вовне. Но, когда она решила, что виновата сама, она атаковала сама себя. Хотя родные и друзья уверяли ее: «Сью, ты сделала все, что могла. Не нужно себя винить», она все равно себя обвиняла.

Смерть любимого человека часто вызывает чувство вины из-за проблем, которые возникали в отношениях с ним: споры, ложь, измены, предательства и т. д. Тот, кто остался в живых, все переосмысляет и считает себя виноватым во всем.

Но самое главное, многие из горюющих чувствуют себя виноватыми просто потому, что живы.

Если чувство вины возникает у самого человека, то стыдят его окружающие. Стыд несет социальные и культурные стигмы. Он вопит: «Они навязывают тебе свои ценности». Можно ощущать вину, стыд или и то и другое одновременно. Просто запомните разницу: чувство вины возникает внутри, а стыд приходит извне.

Сью (из предыдущего примера) сама решила, что виновата, она думала: «Я должна была вызвать скорую помощь». Если бы кто-то со стороны сказал ей: «Ты должна была вызвать скорую помощь», тогда она в придачу чувствовала бы себя еще и пристыженной.

Стыд вызывают такие заявления, как «Скажи спасибо, что она не страдала», «Он бы не хотел, чтобы ты так плакала», «Будь счастлива, что он был с тобой так долго», «Ты не единственная вдова в мире» и т. д. Подобные высказывания обесценивают потерю и подразумевают, что горюющие неправы, когда скорбят. Даже когда никто не упрекает напрямую, те, кто потерял близких в результате их самоубийства, из-за убийства или СПИДа, часто чувствуют стыд. И между прочим, стыдиться тоже стыдно.

Когда человек лишается любимого и всего того, что было присуще отношениям с ним, возникает чувство изоляции. Будучи нормальным аспектом горя, оно сигнализирует: «Ты теперь совсем один». Огромная глубина потери понятна только самому горюющему. Никто другой не может представить себе его чувств, мыслей, стресса или его механизмы адаптации.

Чувство изоляции может быть особенно тяжелым для мужчин и для интровертов. У большинства мужчин формируется в жизни тесная связь только с одним человеком, с женой, она для них и друг, и доверенное лицо, и партнер. Интроверты также поддерживают отношения только с одним или двумя людьми. Поэтому смерть любимого оставляет их почти без поддержки, а ведь для того, чтобы справиться с потерей, крайне важна поддержка со стороны.

Во избежание недоразумений давайте подчеркнем, что ощущение, что вы оказались в изоляции, — это эмоция. Если человек уединяется, это линия поведения; важно, чтобы те, кто горюет, временно удалились от мира, чтобы пережить горе.

Зависть говорит о желании: «Ты тоже этого хочешь». Например, когда осиротевший мальчик видит других мальчиков с мамами, он естественным образом им завидует: он бы тоже хотел быть со своей мамой. Зависть идет рука об руку со сравнением и дистанцированием, как в следующем примере.

Моя мама и ее лучшая подруга забеременели одновременно. Мамина дочь, Джозефина, умерла во время родов, а подруга родила здоровую голубоглазую девочку с белокурыми волосами, ее назвали Мэри. Каждый раз, когда мама видела Мэри, она мысленно проводила параллели: «Это было бы первое Рождество и у Джозефины… Джозефина бы сейчас уже тоже ходила… Джозефина тоже бы сейчас пошла в школу…» и т. д. Долгие годы мама старалась избегать встреч со своей лучшей подругой и с Мэри, потому что при виде их она начинала вспоминать и думать, как все могло бы быть. Но, по мере того как она адаптировалась к потере, ее зависть сошла на нет, и она снова смогла получать удовольствие от общения с друзьями.

Большинство родителей, потерявших детей, так или иначе чувствуют зависть. Некоторые просто отворачиваются, чтобы уберечь себя от боли, другие старательно избегают мест, где собираются родители с детьми. Обычно зависть проходит со временем и по мере адаптации.

Любовь затрагивает нас на многочисленных уровнях: духовном, эмоциональном, физическом и интеллектуальном. Для большинства из нас любовь не распределяется равномерно по этим четырем уровням, преобладает один из них. Мать Тереза делилась с умирающими любовью эмоционально (позволяя им горевать), физически (обнимая их) и интеллектуально (отвечая на их вопросы), но прежде всего она любила их духовно. Уровни и степени нашей любви также отражаются в том, на каких уровнях и в какой степени мы горюем.

Альтруистическая любовь — любовь духовная, самоотверженная и безусловная. В качестве примера можно привести мать Терезу и далай-ламу. Этот вид любви редкий, его трудно понять, и это же можно сказать о такой скорби.

Когда мы были фасилитаторами на семинаре Элизабет Кюблер-Росс, один из моих коллег заявил: «Дайан, то, как ты стараешься всем угодить, раздражает». Некоторое время он продолжал высказываться в том же духе. Я ничего не сказала в ответ, потому что когда-то была такой же, как он.