Ирвин Ялом - Все мы творения на день и другие истории

— Джерод, мы можем на секунду прерваться и обсудить, что сейчас происходит между вами и мной? Что вы чувствуете по поводу последних пятнадцати минут?

— Мне кажется, у нас всё в порядке. Это самая интересная дискуссия за все время нашего общения.

— Мы оба любим интеллектуальные диспуты, но у меня есть сомнения, что я вам сегодня принес какую-то пользу. Я надеялся, что эти размышления прольют свет на важность для вас желания хорошо выглядеть в моих глазах, но сейчас я скорее соглашусь с вами, что это было опрометчивое предположение. Я предлагаю оставить эту тему и использовать немного оставшегося времени для обсуждения ваших отношений с Марией и Алисией.

— Я не согласен, что ваше предложение было опрометчивым. Думаю, что вы попали в цель. Я просто сейчас слишком взволнован, чтобы трезво мыслить.

— Тем не менее давайте вернемся к вашим отношениям с Марией в настоящий момент.

— Я не знаю, что Мария планирует предпринять. Ведь всё произошло только сегодня утром, и сразу после нашей сессии с терапевтом она должна была вернуться на работу в свою лабораторию. Ну, во всяком случае, так она сказала. Иногда мне кажется, что она придумывает поводы, чтобы со мной не разговаривать.

— Тем не менее скажите, что вы хотите, чтобы происходило между вами двоими?

— Я не думаю, что это сейчас зависит от меня. После всего того, что произошло, решение теперь за ней.

— Может быть, вы не хотите, чтобы решение было за вами? Давайте проведем такой умственный эксперимент. Скажите, если бы все зависело от вас, что бы вы хотели, чтобы произошло?

— То-то и оно. Я не знаю.

Джерод медленно покачал головой, и последние несколько минут нашей встречи мы просидели молча.

Перед тем как расстаться, я сказал:

— Я бы хотел подчеркнуть еще кое-что. Обратите на это внимание. Мой вопрос: что означает ваше незнание того, что вы сами хотите для себя? Давайте начнем с этого вопроса, когда встретимся в следующий раз. Да, и еще одна тема для размышления на следующей неделе, Джерод: у меня есть подозрение, что существует связь, возможно очень важная связь, между вашим незнанием того, что вы хотите и вашим навязчивым желанием иметь свой положительный образ в моей голове.

Когда Джерод поднялся, я добавил:

— Вам сейчас, конечно, тяжело, Джерод, и я не уверен, что был для вас сегодня полезен. Если вы почувствуете потребность, позвоните мне, и мы найдем время еще раз повидаться на этой неделе.

Я был недоволен собой. В какой-то степени смущение Джерода можно понять. Он пришел ко мне в очень сложный для себя момент, а я повел себя нравоучительно и высокопарно, начав зачитывать ему загадочные размышления древнего философа. Какая дилетантская ошибка! На что я рассчитывал? Что простое зачитывание цитат Марка Аврелия быстро и магически озарит и изменит его? Что он тут же поймет, что значение имеет его образ только в его собственных глазах, его любовь к себе, а не его образ в моей голове? О чем я только думал? Мне было стыдно за себя, и я был уверен, что он ушел из моего кабинета более смущенным, чем когда вошел ко мне.

У меня было полчаса перерыва до встречи с Эндрю, и я отложил в сторону мысли о Джероде, чтобы успеть прочитать как можно больше из книги Марка Аврелия. И чем больше я читал, тем больше во мне росло чувство дискомфорта от того, что я пока не нашел ни одного подтверждения неудовлетворенности Марка Аврелия своим вынужденным занятием и описания желания иной судьбы — философа. И это притом, что главная причина, почему я рекомендовал Эндрю прочитать «Размышления», была та, что и он, и Марк Аврелий были вынуждены заниматься занятиями, которые им обоим были не по душе. Я даже стал страшиться нашей встречи: назревала перспектива еще одного провала применения метода «Марка Аврелия». Единственной надеждой было, что Эндрю был слишком занят работой, чтобы серьезно отнестись к моей рекомендации прочитать Марка Аврелия, и попросту забыл про это. Но это было не так. Как только Эндрю бодро вошел в мой кабинет, я сразу заметил томик Марка Аврелия в его руке с большим количеством закладок, и мое сердце сжалось. Я попытался собраться, пока Эндрю устраивался в кресле.

Он начал без предисловий:

— Ирв, эта книга, — он помахал «Размышлениями», — изменила мою жизнь. Спасибо, спасибо, спасибо! Я не могу найти слов, чтобы выразить свою благодарность. Я хочу рассказать, что произошло с момента нашей последней встречи. После того как я расстался с вами в прошлый раз, я зашел в книжный магазин «Огни города» и купил томик «Размышлений». На следующее утро я должен был лететь в Нью-Йорк делать презентацию нашей компании перед новым большим клиентом, управляющим сетью курортов. Мое выступление в тот вечер, на мой взгляд, было блестящим. Следующим утром, как раз в момент, когда я садился в самолет, чтобы возвратиться домой, на мой айфон пришло сообщение от нашего нового генерального директора, который тоже присутствовал на моем выступлении. Он указал мне на несколько важных моментов, которые я, на его взгляд, мог бы также упомянуть в своей презентации. Он застал меня врасплох, и за минуту до взлета я послал ему раздраженный ответ. В нем я писал, что он ни хрена не понимает в этом деле, и если я его не устраиваю, пусть ищет того, кто сделает мою работу лучше. Полыхая от гнева, я устроился в кресле самолета и всю дорогу домой провел, читая Марка Аврелия. Спустя пять с половиной часов я вышел из самолета другим человеком. И когда я снова прочитал письмо своего босса, я увидел его совершенно в другом свете: в этот раз оно показалось мне вполне позитивным и содержало несколько вежливо сформулированных рекомендаций для моих будущих выступлений. Я тут же позвонил ему, извинился, поблагодарил за полезные советы, и это положило начало нашим дружеским отношениям.

— Замечательная история, Эндрю. Вы могли бы вернуться к Марку Аврелию? Как эта книга могла произвести такую перемену?

Эндрю в течение нескольких минут перелистывал страницы с большим количеством подчеркиваний и пометок, а потом сказал:

— Эта книга — просто клад, но место, которое привлекло мое особое внимание, находится в четвертой главе. Вот оно: «Расстанься с оценкой, и тогда недовольство расстанется с тобой. Мне нанесена обида. Расстанься с суждением, что нанесена обида, — и обида исчезнет».

— Хммм, я не помню этот момент. Вы могли бы еще раз прочитать, а потом сказать мне, как это вам помогло?

— Он пишет: «Расстанься с оценкой, и тогда недовольство расстанется с тобой. Мне нанесена обида. Расстанься с суждением, что нанесена обида, — и обида исчезнет». Это краеугольный камень философии стоицизма. Я тщательно изучал текст, он множество раз формулирует эту мысль разными словами. Например, в части 12 он пишет: «Отбрось суждение и будешь спасен. Кто может помешать этому?» А вот, всего лишь несколькими строками ниже — цитата, которая мне особенно понравилась: «Всё — это то, как ты думаешь об этом, и это тебе подвластно. Воздержись от суждения там, где хочешь, и наступит спокойствие — как моряк, огибающий мыс, обнаруживает спокойные воды бухты».