Ирвин Ялом - Все мы творения на день и другие истории

— Я знал это. Я знал, что вы об этом спросите. Я и сам себе задавал это вопрос. — Джерод открыл папку с распечатанным текстом «Размышлений» и извлек листок, исписанный от руки. — Как раз перед нашей сегодняшней встречей я бегло переписал несколько отрывков, которые меня больше всего потрясли. Я хочу вам их прочитать. Они записаны не по порядку. «Меня всегда занимало, как получается так, что каждый человек любит себя больше, чем остальных людей, но при этом меньше ценит собственное мнение о себе по сравнению с мнением других.

Если кто-то презирает меня, то это его проблема. Моя единственная цель — не делать и не говорить ничего такого, что заслуживало бы презрения.

Ничто не ценится так высоко, как привилегия не нарушать данного слова и не терять собственного достоинства».

— Мне очень понравились эти цитаты, Джерод. Я согласен, что они напрямую касаются предмета нашего разговора, что источником самоуважения и самооценки должен быть сам человек, нежели другие — вот это и есть мой образ вас.

— Согласен, я постепенно осознаю это. А вот еще похожая цитата: «Если кто-то скажет, что я не прав, и объяснит мне мои ошибки словами или делами, я с радостью изменюсь. Я ищу правду, которая никому не навредит. Вред может нанести только человеческое упорство в невежестве и самообмане».

Джерод оторвал глаза от текста.

— Такое впечатление, что это было написано специально для меня. И вот последний отрывок. Прочитать его?

Я кивнул. Мне нравится слушать такие тексты, особенно когда они полны мудрости:

«Не забывайте, что благородное вино — это всего лишь виноградный сок, а пышные одеяния знати — это всего лишь овечья шерсть, окрашенная кровью моллюсков… Проницательность должна вникать в суть вещей, проникать сквозь их оболочку так, чтобы мы видели, что они на самом деле собой являют — это то, что мы должны делать всегда — на протяжении всей нашей жизни; когда многие вещи пытаются заслужить наше доверие — надо обнажить их и увидеть, как бессмысленны они, лишить их легенды, скрывающей суть».

Да, взрывной абзац! У меня от него тоже побежали мурашки по коже. Пока он читал, я подумал, насколько сегодняшняя сессия является зеркальным отражением предыдущей: сегодня он декламирует, а я внимаю.

— Мне кажется, я знаю, о чем вы спросите сейчас, — сказал Джерод.

— И о чем?

— Вы попросите меня быть более конкретным и рассказать, как именно это всё на меня повлияло.

— Попали в яблочко. Вы сегодня просто в ударе. Ну, так можете мне об этом рассказать?

— Вроде вы задали логичный вопрос, но я не могу дать на него ответ. Это так не работает — чтобы я прочитал мудрое высказывание и сразу поменялся.

Ну, вот опять началось. Похоже, с Джеродом никогда не будет просто. Я с завистью вспомнил нашу встречу с Эндрю, когда он без моей подсказки сразу выделил цитату и мысль, которая всё для него поменяла. Почему же с Джеродом все так сложно? Почему Джерод не может хотя бы один раз повести себя так, как Эндрю?

— Что вы имеете в виду, Джерод, говоря, что это так не работает?

— Я выписал наиболее значительные высказывания, которые меня потрясли. Но я не могу сразу выстроить цепочку и утверждать, что именно эти слова или именно те мысли меня изменили. Так не бывает. Это не какое-то разовое прозрение. Это более масштабно. Это целый процесс.

— Целый процесс?

— Ну, как вам это объяснить? Меня, конечно, потряс этот человек с его ежедневной практикой самоанализа. Каждое утро он погружался в такую глубину своего Я, в которую я не погружался ни разу в жизни. Он стал для меня образцом того, как надо жить. На прошлой неделе я задался таким вопросом: «Для кого он все это писал?» И теперь я понял. Это очевидно, что его размышления — это послание самому себе от его глубинного Я, которое присягнуло принципам праведной жизни. Я уверен, что вы имели в виду именно это. И теперь я хочу быть способным сделать то же. Я им восторгаюсь. Что еще можно добавить? Если ничего другого, то, как минимум, эта книга, эти его размышления позволили мне увидеть, по-настоящему увидеть, как глубоко я облажался. Его размышления помогли мне понять, что вся моя жизнь была неправильной. И я принял решение всё изменить. На этой неделе я поговорю начистоту и с Марией, и с Алисией: я скажу им обеим, что не готов к супружеским отношениям ни с одной из них и что сначала я должен провести титаническую работу над собой. Я даже подумываю об изменении в своей карьере. Мне не нравится профессия дерматолога, которую, как я вам уже говорил, я выбрал только из-за того, что она гарантировала более спокойную жизнь. Я не хочу принижать свою профессию — я просто хочу сказать, что мне стыдно за свои мотивы при ее выборе.

Джерод сделал паузу, и мы сидели в тишине несколько секунд. Но я хотел знать больше. Несмотря на мой пяти десятилетний опыт работы с пациентами, я продолжал искать ответ на вопрос о том, что же на самом деле им помогает.

— Джерод, я понимаю, как вам было непросто через все это проходить, и я обещаю вам свою поддержку в будущем. И тем не менее я по-прежнему уверен, что в понимании того, какая же конкретно из этих мудростей повлияла на вас, заложен большой смысл. Позвольте мне взглянуть на выдержки, которые вы мне читали?

Джерод, поколебавшись секунду, протянул мне свой листок. Я сразу почувствовал эту его неуверенность, но решил никак на нее не реагировать. Я знал, что это означает. Мы были не в одной тональности в этот момент. Моя потребность в большей информации — хорошая черта, поскольку поддерживает истинный интерес к моим пациентам, но иногда, как в этом случае, она может мешать, поскольку не позволяет мне удовлетвориться просто фактом присутствия.

Пробежав содержание листка, я сказал:

— Я поражен тем, что многие из выбранных вами цитат затрагивают тему нравственности и порядочности. Они указывают, что человек может нанести себе вред только через свой собственный порок.

— Именно так, на протяжении всей книги Марк Аврелий не перестает повторять, что добродетель — единственное добро, а порок — единственное зло. Из раза в раз он возвращается к мысли, что наше истинное Я никогда не пострадает, если мы будем вести нравственную жизнь.

— То есть, другими словами, он показывает нам способ создания положительного образа себя.

— Совершенно верно. Я услышал это послание ясно и четко: если я буду нравственным и честным в отношении себя и других, то я смогу гордиться собой.

— И тогда для вас не будет иметь особого значения то, какой ваш образ складывается у меня в голове. Одна из моих любимых психологов, Карен Хорни, писала, что если вы хотите чувствовать себя добродетельным — делайте добродетельные дела. Это простая и древняя истина, озвученная Марком Аврелием, а до него еще Аристотелем.