Питер Годфри-Смит - Чужой разум

Благодаря Дэвиду наше изучение этого места приобрело более системный характер, и мы все чаще проводили время за измерениями и подсчетами. Кроме того, Дэвид лучше, чем я, умеет наводить порядок в массивах отснятых видеоматериалов. У него есть дар разбираться в мешанине щупалец, находить закономерности и задавать вопросы, на которые можно получить предметные ответы. Летом 2015 года (по календарю Южного полушария), когда к нам присоединился Стефан Линквист, мы взяли лодку побольше и провели пару дней возле колонии, стремясь заснять на наши автоматические камеры каждый час светлого времени суток. Полностью это никогда не удается. Съемкам препятствуют в том числе и сами осьминоги. Наши светлые камеры на треногах, напоминающие головы, могут казаться им чем-то вроде незваных гостей – может быть, неподвижных, стоячих, трехногих собратьев. Иногда они пристально осматривают камеры, а временами и нападают на них во время съемок. Тогда на записи получаются сплошные крупные планы присосок и укусов. Или приплывают огромные скаты-хвостоколы и сшибают все камеры.

В январе 2015 года звезды сошлись: мы сумели отснять много материала и очень удачно выбрали время для этого. Мы застали необычайно кипучую активность, и некоторые виды поведения, которые нам случалось наблюдать раньше, сложились в закономерности. Один осьминог, крупный самец, похоже, решил контролировать доступ в колонию. Он постоянно обходил ее дозором в дневные часы. Он отгонял некоторых осьминогов, отчаянно сражаясь, если они не отступали (см. цветные иллюстрации на вкладке). Других он терпел – мы думаем, что это были самки, – и порой загонял их обратно в гнезда, если они удалялись прочь.

Когда осьминог бродит по куче раковин, и сам он, и встречные, сидящие в своих гнездах, тыкают и даже хлещут друг друга щупальцами. Мы неоднократно видели это тыканье в течение многих лет наблюдения за колонией, и я всегда считал его воинственным поведением – в нашей первой публикации я написал, что осьминоги часто «боксируют». Но оказалось, что Стефану Линквисту (человеку добродушному) часто кажется, что они просто «пятюнькаются» – используют жест хлопка, который облегчает особям узнавание друг друга или по крайней мере обозначает, кто есть кто в колонии. Иногда два осьминога тыкали или ударяли друг друга щупальцами, после чего мирно расходились. В других случаях тычок щупальцем приводил к драке. На снимке внизу осьминог приближается справа, а два других вытягивают ему навстречу щупальца, чтобы ткнуть – или поприветствовать – пришельца.

Все это поведение сопровождается непрерывной сменой окраски. Некоторые наблюдаемые перемены цвета выглядят довольно беспорядочными и вписываются в гипотезу «лепета», высказанную мною в главе 5. Порой одна из наших автоматических камер фиксирует осьминога, который, насколько можно судить, спокойно сидит в одиночестве, не взаимодействуя ни с другими осьминогами, ни с кем-либо еще, и без видимой причины переливается узорами и красками [190]. Но в других случаях узоры и краски несут более содержательное послание. Когда агрессивный самец готовится напасть на другого осьминога, он часто темнеет, поднимается со дна и растягивает щупальца в стороны так, чтобы казаться больше. Иногда он поднимает свою мантию, весь задний конец тела, над головой вот так [191]:

Мы называем эту позу «носферату», в честь вампира из одноименного немого фильма, с его темным плащом и угрожающей наружностью. Эта поза встречалась нам и раньше, но самец, которого мы наблюдали в 2015 году за попытками установить власть в колонии, использовал ее особенно часто. Он надвигался на другую особь, которой приходилось принимать решение, как себя вести. Иногда противник пускался в бегство, иногда оставался на своей позиции, и завязывалась драка. «Носферату» не обязательно был крупнее соперника, но схватки проигрывал редко (фактически на пленке запечатлелся только один случай его поражения). [192]

Дэвид Шель заинтересовался окрасками, которые осьминоги принимали во время таких столкновений, и обратился к нашим старым съемкам, проанализировав сотни встреч агрессора с жертвой. Он заметил, что потемнение окраски надежно предсказывает, насколько агрессивно поведет себя осьминог – предпримет ли действия, будет ли защищаться при появлении другого [193]. Напротив, несколько типов бледной расцветки появляются, когда осьминог не хочет драться. Один – пастельный бледно-серый, другой – когда осьминог весь покрывается пятнами. Такие пятна наблюдаются у различных видов головоногих, когда им угрожают хищники; это называется устрашающей демонстрацией, и принято считать, что это отчаянная попытка напугать или сбить с толку врага. Это наводит на мысль, что устрашающая демонстрация – непроизвольная реакция осьминога на угрозу, и в ситуациях, наблюдаемых в колонии, это не сигнал другому осьминогу. Однако устрашающие демонстрации в нашей колонии наблюдаются и тогда, когда осьминог убирается к себе обратно в гнездо под бдительным присмотром более агрессивной особи. В этой ситуации речь не идет о бегстве или попытке напугать. Поэтому мы полагаем, что эта демонстрация могла быть приспособлена в Октополисе как нечто вроде демонстрации подчинения или миролюбия. В свою очередь, темные тона и поза «носферату», по-видимому, указывают на серьезность агрессивных намерений.

Я заказал иллюстратору рисунок, который отражает эти различия в окраске более четко. На следующей иллюстрации, срисованной со скриншота видео, осьминог слева – очень темный – нападает на осьминога справа. Тот, что справа, намного бледнее, половина его тела демонстрирует «устрашающую» расцветку, и он готовится спасаться бегством [194].

Происхождение Октополиса

Когда Мэтт только обнаружил это место, он заподозрил, что оно необычное, но не понимал в полной мере, насколько необычное. Самый близкий аналог был известен по наблюдению сомнительной достоверности, сделанному почти за тридцать лет до того в тропических водах Панамы.

В 1982 году Мартин Мойнихен и Аркадио Роданиче сообщили о том, что обнаружили необычного, не описанного ранее осьминога яркой полосатой расцветки [195]. Эти животные обитали в группах из нескольких десятков особей и порой даже селились в общих домиках. Открытие было упомянуто в рамках исследования рифовых кальмаров, о котором шла речь в главе 5, – того самого, где утверждалось, что у кальмаров есть «язык» сочетаний цветов и узоров на коже. Мойнихен и Роданиче не предъявили фотографий или видео животных в естественной среде (подводная съемка в 1982 году была не таким простым делом), и данных, которые бы смотрелись убедительно в глазах биологов, у них было недостаточно. Мойнихен и Роданиче подготовили более развернутое описание этих осьминогов для публикации, но их работу отклонили. Долгие годы сам разговор о панамских полосатых стайных осьминогах наталкивался на скепсис со стороны других биологов, к огорчению Мойнихена и Роданиче.