Евгений Черноиваненко - Логика человеческой жизни

В последние годы современная наука всё чаще заставляет нас удивляться открытым ею необыкновенным способностям детей уже даже в младенческом возрасте. Так, например, группа учёных токийского Университета Чуо провела комплекс исследований состояния младенцев до девяти месяцев. Эксперты установили, что малыши обладают рядом суперспособностей, которые пропадают в процессе взросления. Так, младенцы в возрасте трёх и четырёх месяцев способны распознать незначительные изменения в освещении комнаты или обнаружить различия между мордочками двух обезьян одного вида. При этом у взрослых такие способности уже не присутствуют. Как отмечает Science News, человек перестаёт обладать такими сверхспособностями начиная уже с девятимесячного возраста.

Ещё одну сверхспособность младенцев раскрыли исследователи из Университета Британской Колумбии (Канада). Им удалось установить, что шести- и семимесячные дети обладают уникальными навыками в восприятии разных языков. Например, младенцы из англоязычных семей в ходе эксперимента могли легко воспринимать нюансы языка хинди. В частности, они могли сразу воспринять различное значение одного и того же звука «та», определяя значение всего лишь различным положением языка во рту. Такими способностями взрослые, к сожалению, обделены.

В работе, опубликованной в авторитетном британском журнале «Current Biology», учёные отмечают, что у младенцев до девятимесячного возраста отсутствует комплекс, который называется «ошибками восприятия». Выясняя это, специалисты провели эксперименты, заставлявшие мозг взрослого «путаться в реальности», тогда как реакция детей с точностью доказала правильность их восприятия. Учёные назвали это «абсолютным восприятием», помогающим младенцам ориентироваться в окружающем мире. Такое ясное восприятие пропадает из-за того, что с возрастом человек начинает делить сигналы на более и менее значимые. Мозг же младенца ещё «пуст» и не может определить «неважные» ощущения или звуки. Открытия такого рода ныне регулярно совершаются наукой.

То, что дети лучше и совершеннее нас, давно было известно взрослым. «Каждый ребёнок рождается божеством, а затем опускается до человека», – сказала известная писательница Симона де Бовуар. «Каждое дитя до некоторой степени гений и каждый гений до некоторой степени дитя», – заметил выдающийся философ Артур Шопенгауэр. Слишком метафорично? Современный философ Валерий Губин в книге «Жизнь как метафора бытия» поясняет: «В раннем детстве почти все дети обладают, по крайней мере, задатками гениальных способностей: поражает их память, непосредственная яркость и свежесть восприятия, удивительное чутьё по отношению к окружающим людям. Это всё как бы врождённо ребёнку. Его изначальная одарённость действительно представляется даром свыше, а потом её уже невозможно специально удержать никакими воспитанием и обучением, во всяком случае, в таком широком диапазоне. В сиянии младенца есть глубинная святость, словно влага, ещё не сбежавшая с его ресниц. Став взрослыми, мы вспоминаем своё гениальное детство, свою память, свои способности к языкам и думаем: а был ли действительно тот мальчик? Может, никакого мальчика и не было? Ведь взрослому человеку так трудно выучить хотя бы один иностранный язык, так трудно „расшевелить” своё воображение, так быстро всё забывается, и совершенно не верится, что когда-то в детстве мы все были гениями хотя бы в наших задатках».

Мысль о том, что дети лучше, совершеннее, выше нас, очень стара. У современного французского философа Ива Бонфуа читаем: «Вспомним лучше о Христе, хотевшем, чтобы мы были „как дети”: это ведь значит, что именно в детях человеческое ещё не повреждено, всегда готово проявиться вновь, сколько бы его ни опровергала необходимость, царящая вокруг» (эссе «Требующий невозможного» в сборнике «Век, когда слово хотели убить», 2010).

Во всех сравнениях детей со взрослыми дети лучше, взрослые – хуже, а потому взросление – это «повреждение человеческого», это деградация.

У великого немецкого поэта и публициста Генриха Гейне своё объяснение этому: «Дети моложе нас, они ещё помнят, как тоже были деревьями и птицами, и поэтому ещё способны их понимать; мы же слишком стары, у нас слишком много забот, а голова забита юриспруденцией и плохими стихами». Через столетие выдающийся художник Пабло Пикасссо скажет: «Каждый ребёнок – художник. Трудность в том, чтобы остаться художником, выйдя из детского возраста».

А может, ребёнок совершеннее взрослого потому, что он открыт миру? Далай-лама XIV в своих «Жизненных наставлениях» отметил: «Дух детства не знает ненависти, обмана, злобы. Он остаётся обнажённым и огромным перед Вселенной. Он требует ответа в соответствии со своими мечтами. Он требует чуда каждый новый день».

Дети мудры, они владеют истиной, которая редко бывает дана нам, взрослым, разве что уже в старости. «Детство часто держит в своих слабых пальцах истину, которую не могут удержать взрослые люди своими мужественными руками и открытие которой составляет гордость позднейших лет», – написал в конце XIX века известный английский писатель, художник, поэт и теоретик искусства Джон Рёскин. В автобиографическом романе «Жизнь Арсеньева» Ивана Бунина читаем: «Но ведь слишком скудно знание, приобретаемое нами за нашу личную краткую жизнь – есть другое, бесконечно более богатое, то, с которым мы рождаемся». Однако чем мы взрослее, тем меньше остаётся у нас этого знания. Вот мнение Ошо Раджниша: «Мы от рождения наделены безграничной мудростью, но мы теряем мудрость и приобретаем знания. Знания – чепуха, ширпотреб. Мы отдаём самое ценное в обмен на бессмыслицу» (книга «О возвышенном»).

Дети не только мудрее взрослых, но и намного моральнее их. Лев Толстой сказал об этом: «Дети нравственнее, гораздо проницательнее взрослых, и они, часто не выказывая этого, видят не только недостатки родителей, но и худший из всех недостатков – лицемерие родителей, и теряют к ним уважение».

Характерная особенность детей – их непосредственность, спонтанность. Взрослые часто с иронией относятся к этой детской черте и этим лишь подчёркивают свою ограниченность. Мудрые люди видят в непосредственности высшее проявление жизненности. Эрих Фромм в книге «Бегство от свободы» пишет: «Я уверен, что та привлекательность, какую имеют дети для большинства взрослых (кроме разного рода сентиментальных причин), объясняется именно спонтанностью детей. Непосредственность глубоко трогает каждого человека, если он ещё не настолько мёртв, что уже не способен ощутить её. В сущности, нет ничего привлекательнее и убедительнее спонтанности, кто бы её ни проявлял: ребёнок, художник или любой другой человек.