Радж Рагунатан - Грусть пятого размера. Почему мы несчастны и как это исправить

Итак, я осознал, что для того чтобы направить себя к более проактивному доверию, мне придется кое-что сделать. Прежде всего мне понадобится открытым текстом напоминать себе, что люди – как тот таксист в Аккре – вообще говоря, более добросовестны, чем я их представляю. Во-вторых, мне понадобится напоминать себе обо всех преимуществах проактивного доверия к другим, включая скрытые. Один из способов сделать это – напоминать себе, что проактивное доверие к другим – это скорее вклад в отношения доверия, чем риск, на который я иду. В-третьих, в случаях, когда меня таки обманут, мне придется находить способы минимизировать психологическую боль и максимизировать позитивные чувства в тех случаях, когда мое доверие будет оправдываться. Это важно, если я желаю избежать возвращения к недоверию к другим – или, того хуже, стать еще более недоверчивым, чем был раньше.

И, наконец, мне придется найти способ стимулировать честные поступки других. К этому последнему озарению я пришел благодаря явлению, очень хорошо известному в социальной психологии, а именно – что человеческие наклонности не обязательно высечены в камне; наоборот, они пластичны. Вот пример: лишь немногие люди являются непризнанными святыми или неисправимыми демонами; скорее, в зависимости от ситуации, большинство из нас способны демонстрировать черты как святых, так и демонов. Решающий фактор в определении, какую наклонность, святую или дьявольскую, мы продемонстрируем в данный момент, – это контекст, в котором мы оказываемся. Ели мы оказываемся, например, в церкви, где благочестия ждут от всех, то мы, вероятно, будем поступать в том же духе. Если же, напротив, мы попадаем в места, в которых «дьявольщина» не только разрешена, но и активно поощряется (здесь в памяти всплывают определенные районы Лас-Вегаса), мы и ведем себя соответственно. Исследования показывают, что лишь около 5 % людей не заслуживают совершенно никакого доверия. Все это говорит о том, что если я хочу повысить свои шансы наслаждаться честным поведением других людей, то придется найти способы добиваться от них такого поведения.

В последние пару лет я применял набор стратегий, помогающих мне практиковать каждую из следующих четырех составляющих упражнения, которое я называю «Разумным доверием»:

• Напоминать себе, что люди более достойны доверия, чем я о них думаю.

• Напоминать себе о преимуществах – включая скрытые – проактивного доверия.

• Минимизировать боль от обманов и максимизировать позитивные чувства, когда мое доверие оправдывается.

• Побуждать к более честным поступкам других людей.

Я называю их составляющими практики разумного доверия, поскольку они направляют меня в сторону большего доверия к другим, одновременно не давая стать чрезмерно доверчивым. Первая и вторая составляющие не требуют подробного разговора, поскольку мы уже всесторонне их обсудили. Единственное, что я добавлю: вы, возможно, сочтете полезным (как сделал я) брать на заметку случаи, в которых ваше доверие оправдывается, сравнивая их с теми, когда оно было обмануто. (Подходящим местом для этого будет ваш дневник.) И по сей день я удивляюсь, обнаруживая, что мое доверие оправдывается гораздо чаще, чем не оправдывается, примерно в соотношении 10:1. Ведение хроники ситуаций, в которых ваше доверие оправдывается, – хороший способ максимизировать позитивные чувства от этих случаев, что и является третьей составляющей разумного доверия. Следующая составляющая – минимизация боли от обмана.

Пожалуй, самое важное, что можно сделать, – это практиковать прощение. Но прежде чем говорить о том, что такое прощение и как его практиковать, позвольте рассказать вам о двух других простых стратегиях, которые помогли мне. Первая стратегия включает взгляд в перспективе. По большей части последствия обмана бывают не слишком серьезны. В частности, если вы материально обеспечены. Ну и что, если таксист в Гане прокатит вас (буквально и фигурально)? Ну и что, если разносчик пива в Гоа исчезнет с вашими 80 рупиями? Это не пробьет большой бреши в вашем бумажнике. Если уж люди намного более обеспеченные, чем большинство остальных, не могут заставить себя внести свою лепту в повышение уровня доверия в обществе, то никак нельзя рассчитывать, что это сделают те, кто беднее. Оказывается, есть причины верить, основываясь на некоторых недавних открытиях, что бедняки более достойны доверия, чем богачи; похоже, в материальном достатке есть нечто такое, что вредит нашим моральным качествам.

Вторая стратегия включает принятие категоричного решения возлагать на тех, кто предает ваше доверие, ответственность за их действия. Вот как я это делаю. Прежде чем довериться кому-то, я решаю, что не собираюсь спускать этому человеку с рук обман, если он меня обманет; я говорю себе, что буду преследовать его и вразумлять, если он это сделает. Разумеется, целью этого преследования не является отмщение; напротив, его цель – попытаться понять, что заставило человека обмануть мое доверие. Не важно, довожу я это решение до исполнения или нет, но я заметил, что его принятие позволяет мне больше доверять другим. Причина этого, возможно, связана с обретаемой ясностью понимания, что́ я буду делать, если меня обманут. Эта ясность не только помогает мне больше доверять другим; она также помогает оценивать, когда, кому и насколько следует доверять. Например, в ситуациях, когда я никак не могу проверить человека, которому можно было бы довериться, я менее склонен к проактивному доверию. Также я менее склонен к проактивному доверию, если ставки настолько высоки, что я не мог бы удержаться от желания отомстить, если бы меня обманули.

Третья стратегия – прощение – имеет для меня особое значение в силу личного опыта. Вскоре после получения в 1992 году степени MBA я поступил в качестве стажера в известную в Индии рекламную фирму под названием Lintas . Одним из моих проектов было создание короткого видео для компании Sterling Tree Magnum . Мне было сказано, что видео должно быть готово через два дня, и я сразу же взялся за работу. Я снимал материал полтора дня, а потом отправился монтировать его в частную студию. ( Lintas передавала съемки и монтаж в аутсорсинг.) Если вы когда-нибудь занимались монтажом, то знаете, что этот процесс занимает намного больше времени, чем кажется до его начала. В данном случае работа, на которую я изначально отвел шесть часов, заняла втрое больше времени. Наконец я завершил ее и успел тютелька в тютельку: было восемь утра (я работал всю ночь), и до встречи, к которой требовалось видео, оставалось всего два часа. Мне еще нужно было перегнать материал с «мастера» на VHS, вернуться домой, чтобы наскоро принять душ и перекусить, а потом к десяти утра приехать на велосипеде на встречу в офис Lintas . Но как раз когда я собирался уехать из студии, ее владелец заявил мне, что я должен уплатить прежние долги Lintas , прежде чем смогу уйти!