Дмитрий Филиппов - Игры сознания. Нейронаука / психика / психология

Вся солидность здания когнитивно-поведенческой психотерапии зиждется на основании приведенных тезисов. Примечательно, что дискриминация сферы аффекта достигает своего апогея в терапевтической школе, которая, как можно было бы ожидать, отнесется к самочувствию человека почтительнее, чем биологическая психиатрия. Но в когнитивно-поведенческой психотерапии эмоциональная составляющая жизни человека понимается как придаток к мыслительной активности.

Главный принцип когнитивной терапии звучит так: «Любое настроение – это продукт человеческого познания и мышления, то есть система доверия к какому-нибудь предмету, явлению или человеку» [6]. Если смотреть под таким углом зрения на эмоциональные расстройства, то они выглядят, как всего лишь аранжировки основной проблемы. Основная проблема человека всегда в мыслях, а не в чувствах, которые вторичны по отношению к мыслям. «Каждое “плохое чувство” – результат действия негативных мыслей, поэтому можно сказать, что захвативший больного пессимизм играет главную роль в развитии и поддержании депрессии. Настроение полностью соответствует тому, что думает индивидуум» [7].

А если это не так?

В цитируемой книге о когнитивно-поведенческой терапии психологическое состояние сравнивается с работой радиоприемника:

«Депрессия всегда является результатом постоянного нарушения оценки событий. Плохое настроение можно сравнить с некачественным звучанием музыки из радиоприемника, где неточно настроен прием. Здесь проблема не в том, что приемник сломан или в плохую погоду недостаточно хорошо принимает сигнал от станции – просто неточна настройка. Так и при плохом настроении – просто неточна настройка. Когда же больной научится пользоваться «психической настройкой», то «музыка» будет звучать прекрасно и депрессия пойдет на спад» [8].

Ценность этой метафоры в том, что она помогает направить мысль в другую сторону, туда, где к настроению относятся совсем по-другому. Я имею в виду философию Хайдеггера.

Для Хайдеггера настроение – это и есть то, что настраивает приемник. Не человек пользуется «психической настройкой», а настройка определяет то, как живет человек.

В образе человека, который настраивает техническое устройство, есть что-то, напоминающее автосервис. Техник работает с машиной, используя набор инструментов. Для него машина – объект, над которым совершаются определенные манипуляции, после чего машину увозят из гаража. Но к собственной психике человек не может относиться так же отчужденно, как автослесарь относится к чужой сломанной машине.

«Психическое не есть нечто такое, что человек «имеет», осознанно или неосознанно, а нечто такое, что он есть и что им «живет», – пишет Хайдеггер [9].

Аффект в феноменологии Хайдеггера получает такой высокий статус, какой он так и не смог заслужить у психиатров. Настроение (stimmung), по Хайдеггеру, – это важнейшая характеристика существования в мире. Не еще одно психическое состояние, а такой же фундаментальный феномен как self. Поэтому неправильно то, что аффекты изучаются как явления, сопутствующие деятельности человека, как будто думание и делание важнее настроения. В таком отношении к аффектам Хайдеггер видел проявление неверной философской позиции.

Настроение – одна из главных детерминант бытия-в-мире. Это ни в коем случае не состояние ума. Это фоновое ощущение принадлежности миру.

Настроение – это «Как». Человек не может жить «никак», он всегда живет «как», т. е. в каком-то настроении. «Мы должны действительно онтологически принципиально предоставить первичное раскрытие мира «простому настроению», – пишет Хайдеггер [10]. Мир познается человеком через настроение. Настроение открывает человеку мир, расставляет вещи в мире по степени значимости для человека.

У американского поэта Теодора Ретке в стихотворении «Пробуждение» об этом сказано максимально лаконично: «Мы чувством думаем» («We think by feeling»).

В таком случае описание психической реальности должно выглядеть совсем по-другому. Не мысли определяют настроение, а наоборот, настроение определяет образ мышления и действия. Точка зрения на мир задается не когнитивными установками, а настроением, которое окрашивает предметы мира.

Stimmung – музыкальная метафора. Self и тело, как музыкальные инструменты, могут быть настроены в созвучии с окружением, а могут быть расстроены . От этого зависит внутренний психический климат человека. От этого зависит самочувствие и здоровье.

Хайдеггеровское представление о stimmung созвучно данным современной нейробиологии.

Традиционно в мозге разделяют когнитивные зоны (фронтальная кора) и аффективные (под корой). Однако аффект реализует большая нейронная сеть, в которую входят участки фронтальной коры. Кора не регулирует аффект откуда-то извне, а участвует в нем. Точно так же и аффективные участки мозга вовлечены в решение когнитивных задач.

В работе мозга нет четкого разграничения на мысли и аффекты. Они настолько тесно интегрированы, что разделить их невозможно (и не нужно). Анатомическое разделение на аффективную и когнитивную части мозга весьма условно, потому что каждая из частей мозга находится на расстоянии всего лишь двух синапсов [42] Синапс – место контакта двух нервных клеток. от соседней [11].

О том, что психологические процессы не делятся на чисто аффективные и чисто мыслительные, в конце XIX в. писал Вильгельм Вундт: «Произвольное действие без аффекта, на основании чисто интеллектуального обсуждения, как оно допускалось многими философами, вообще невозможно» [12].

Ученые XXI в. с высот, достигнутых нейронаукой, говорят то же самое: «Не существует такой вещи, как «безаффектная мысль» [13]. Если под «когнитивным» понимать все процессы, связанные с обработкой, хранением и использованием информации, то эмоции нужно отнести к когнитивным процессам.

Не бывает безэмоционального познания. Доказано, что амигдала, важнейший аффективный центр в мозге, влияет на обработку визуальных данных, модулируя активацию нейронов в визуальной коре. Фронтальная кора находится далеко от сенсоров и информация до нее доходит в подготовленном, а не сыром состоянии. В топографическом центре этого процесса, в логистическом хабе, через который проходят потоки информации, находится амигдала. Из этого можно сделать такой вывод: «То, что люди в буквальном смысле слова видят в мире, определяется их базовым аффективным состоянием» [14].

В статье, где предлагается это умозаключение, есть ссылка на удивительный случай, описанный в 1974 г. [15]. Женщина с трех лет была слепа. В 27 лет ей сделали операцию и зрение вернулось, хотя и не полностью, но она, по крайней мере, могла сама ходить по улице и брать предметы в руки.