Андрей Курпатов - Не надо пофигизма [litres]

Когда тебе кажется, что ты исчерпал все возможности, помни, что это не так.

«Аутотренинг?» – спросили меня вторично, теперь уже совсем грозно. И снова, что называется, мимо кассы. Ну какой, к чёрту, аутотренинг, когда XXI век на носу, а меня спрашивают про технологию начала XX века, причём – самого начала! Опять я что-то блею…

Вопросы закончились. На меня просто вопросительно смотрят.

Ну и… была не была!

Собравшись с духом, я начинаю рассказывать о своих пациентах – о таких расстройствах, о сяких расстройствах, о пересяких. Что в таких случаях эффективно, что в других. Какие были опробованы способы, методы, схемы, модели и варианты. Как мы с коллегами то делали, как другое, как проверяли эффективность, как собирали катамнез. Тут стали возможны ссылки на мои научные работы и исследования.

Через час меня приняли. Первым полноценным психотерапевтом в главном специализированном учреждении города Санкт-Петербурга, чем я очень горжусь.

Чтобы оправдаться в собственных глазах, мы нередко убеждаем себя, что не в силах достичь цели; на самом же деле мы не бессильны, а безвольны.

Правда, в течение целого месяца работы мне не назначили ни одного больного. Потому как непонятно было – кого назначать этому странному доктору, который называет себя психотерапевтом, но ни гипнозом, ни аутотренингом не лечит?

Я сидел в своём кабинете от звонка до звонка, как узник в одиночке. Казалось, ещё чуть-чуть, и загремлю на собственное отделение по причине нервного срыва, потому как это просто пытка – быть на работе и ничего не делать. Вообще – ничего!

Только через месяц у меня появилась первая пациентка. Назначили мне её, как я потом понял, от безысходности. Уже всё испробовали: и самые серьёзные препараты, и лечение инсулином – никакого проку, а ситуация критическая: нервная анорексия – может быть, самая страшная болячка. Умирает каждая пятая девушка, заболевшая этим безумным страхом полноты, способным буквально заморить молодой организм голодом.

Тот, кто хочет развить свою волю, должен научиться преодолевать препятствия.

Моя первая пациентка в этой клинике весила из-за этой болезни меньше тридцати килограммов. Её уже дважды госпитализировали в кардиологическую реанимацию, потому что её сердце стало отказывать вследствие общей дистрофии. И мы начали лечиться – психотерапией («разговорами»), начали есть. Всё наладилось.

Моя первая «гражданская» пациентка выписалась из больницы, набрав больше половины от своего веса при поступлении. Счастливая девушка шестнадцати лет, счастливые родители. И мои коллеги, которые теперь меня приняли, убедившись в том, что я могу быть им полезен.

В общем, как я прошёл то, первое и последнее в своей жизни собеседование – непонятно. То, что я на нём рассказывал, – было для моего работодателя странной речью странного молодого человека. Но, видимо, было что-то ценное в том кандидате с фамилией Курпатов – он очень хотел работать.

Пусть вас радует то, что можно купить, но приводит в восторг то, чего не купишь.

И несмотря на то, что говорил я вещи странные, в чём-то, как я теперь понимаю, даже дикие, с точки зрения психиатра с тридцатилетним стажем, меня приняли. Желание кандидата работать – это самое важное на собеседовании. Важнее всего остального.

Впоследствии я уже не проходил никаких собеседований. Когда тебе есть что предложить, ты переходишь из разряда наёмных рабочих в разряд партнёров. И мне кажется, это очень важно понять – даже оставаясь наёмными работниками, мы можем становиться настоящими партнёрами для своих работодателей. Это правильная позиция.

Доброжелательность и внятный экономический расчёт – это, как и в случае устройства на работу, основа в разговоре о заработной плате (как в случае просьбы о её повышении, если вы уже работаете в данной компании, так и при трудоустройстве).

Если мы говорим о финансовом вознаграждении, то тут, как вы знаете, бывают разные формы. Например, это может быть некая стандартная сумма – что-то вроде базовой зарплаты, а сверх того – процент от прибыли, что мотивирует работника, с одной стороны, и защищает работодателя – с другой.

Но может быть и прямо противоположная ситуация: ставки определены и больше не дадут, но и существенно меньше этой суммы тоже не предложат.

Теоретики менеджмента предлагают следующую формулу расчёта заработной платы: взять среднее число между минимальной и максимальной заработной платой в данной сфере (на этой территории, на этой позиции и с вашим уровнем компетенции), а потом вычислить среднюю между этой средней и максимальной, она-то и есть «рекомендуемая» к озвучиванию.

Но очень важно при этих подсчётах понимать, сколько реально стоит такая работа. Своим трудом вы что-то зарабатываете для компании, и ваша зарплата не может быть больше той прибыли, которую вы приносите бизнесу. Нужно понимать, сколько вы способны заработать для бизнеса, а уже после этого думать о том, какое вознаграждение вам следует просить за свою работу.

Деньги часто открывают новые возможности, но не всегда повышают ценность вашей жизни. Принимая решения на пути успеха, больше думайте о потенциале, а не о деньгах.

В разговоре о деньгах вы вправе опираться на свою самооценку, но очень важно понимать процесс ценообразования в том бизнесе, в который вы приходите или в котором вы работаете.

Безусловно, у любого начальника задача – занизить оплату труда, а у потенциального подчинённого – её повысить. В то же время нередко наниматель отказывается платить столько, сколько ожидает работник, не потому, что он – «негодяй», а потому, что таких денег просто нет в соответствующей отрасли, компании и т. д. Если вы ожидаете от работодателя вознаграждение, которое превышает цену продукта, то это как минимум странно.

Человек – это единственное животное, которое краснеет или, при определённых обстоятельствах, должно краснеть.

Помню, как ещё в нулевых журнал «Форбс» сделал меня долларовым миллионером существенно раньше времени. Как действовали эти «профессионалы»? Они, судя по всему, пошли в книжный магазин, посмотрели на цены моих книг и рассчитали, что если Курпатов получает 10–12 % от стоимости книг, то он долларовый миллионер.