Антон Кемпинский - Психопатология неврозов

Правильного мнения придерживаются психиатры, которые к симптомам конверсии не причисляют нарушений вегетативной нервной системы, так как эта система по своей природе автономна. Истерическая конверсия охватывает те функции организма, которые в нормальных условиях подчиняются его максимальному интеграционному усилию, переживаемому субъективно как акт воли.

При неврастенических синдромах процессы интеграции в организме нарушены, так как он не может совладеть с огромным притоком информации, отделить важные от второстепенных. При истерической конверсии интеграция кажется сохраненной, так как все то, что должно быть подвергнуто селекции, создает отдельную автономную целостность, освобождая таким образом остальное от интеграционного усилия.

Уже давние авторы подчеркивали, что больных истерической конверсией неоднократно характеризует «belle indifference» — удивительное равнодушие по отношению к нередко драматическим проявлениям. Симптомы конверсии разыгрываются как бы вне больного, временами он даже кажется довольным, что его собственное тело подвергается таким страданиям. Это положение не является правилом; неоднократно пациенты тяжело переживают свои болезненные ощущения. Тем не менее в таких случаях невротическое беспокойство уменьшается, ограничивается только болезнью. Благодаря этому равнодушию конфликты, травмы, горестные переживания, которые перед этим были источником беспокойства больного, отодвигаются на задний план его сознания, а иногда перемещаются и в подсознание.

Одним из часто применяемых методов лечения конверсии со времен Фрейда является метод «отреагирования» конфликтной ситуации. Больной в гипнотическом трансе, в опьянении после наркотического средства (наркоанализ) или во время беседы с врачом должен пережить то, что было причиной его невротической реакции. Прежде всего, в этих случаях необходимо разрядить скрытые чувства, которые сделались диссоциирующим фактором, т. е. создали автономный интеграционный центр.

В некоторых случаях симптомы конверсии предшествуют шизофрении или психоорганическому синдрому. Истерическая диссоциация в этих случаях является первым симптомом нарушения процессов интеграции.

Для врача ошибки такого рода составляют предмет диагностического беспокойства; когда истерическая конверсия оказывается опухолью мозга — это не только компрометация. Тем не менее такие ошибки могут указывать на определенное сходство между разнообразными болезненными синдромами, которые составляют нарушение функции интеграции.

Порядок — одна из наиболее важных черт живой природы — на уровне энергетического обмена с окружением происходит, в основном, автоматически, т. е. не требует специального усилия, тогда как на уровне информационного обмена это усилие становится необходимым, ибо из хаоса информации, притекающих в организм, нужно выбрать важные, а среди возможных форм активности выбрать такие, которые были бы более пригодными в актуальной ситуации. Мы не знаем, в какой степени это усилие сознательно и как формируется сознание у низших форм живых организмов. Известно только, что содержание человеческого сознания связано прежде всего с информационным обменом, а энергетический обмен (анаболитические и катаболитические процессы) может, хотя и косвенно, влиять на изменение настроения, эмоциональное состояние, степень сознания, однако, непосредственно он не составляет содержания сознательных переживаний.

Усилие при информационном обмене связывается с необходимостью выбора соответственной функциональной структуры. Должно быть принято решение, что отбросить, а что оставить. Интеграция происходит за счет уменьшения возможности развития различных форм активности организма. То, что было отброшено, не исчезает полностью, остается каким-то образом зафиксировано в записях памяти и может быть активировано при нарушенном процессе интеграции. Таким образом, во время сна могут появиться функциональные структуры в форме сновидений, которые никогда бы не появились в действительности. При истерии или в гипнозе могут появиться соматические или психические симптомы, невероятные в нормальной жизни человека, но однако, находящиеся в нем. Еще острее и полнее при шизофрении появляется проблема проявления не использованных человеческих способностей.

При истерической конверсии проблема интеграции разрешается относительно просто; то, что человека мучает и составляет источник беспокойства, чувства обиды, вины и т. д., отделяется от целостности, образуя автономный центр интеграции, активирующий отброшенные, в процессе онтогенетической эволюции, функциональные структуры.

Если истерический невроз неоднократно вызывает в окружающей больного среде драматическое напряжение, то ипохондрический невроз часто принимается несерьезно, с пренебрежительно-покровительственным отношением. «Мнимый больной» издавна был темой лучших или худших анекдотов.

С социологической точки зрения положение больного может быть даже и благоприятным. Больной человек уклоняется от всех общественных обязанностей и близкие окружают его вниманием и заботой. Больной на время своей болезни переносится как бы в детство — его не принуждают работать, его охраняют от повседневных забот и трудных ситуаций, заботятся о нем, ухаживают за ним. Нет ничего удивительного в том, что если кто-нибудь займет безосновательно позицию больного, т. е. не будучи действительно больным, этот факт пробуждает у окружающих чувство обиды и протеста.

Осмеяние, как известно, чаще всего применяемая и наиболее действенная форма общественной агрессии. Врачи не являются, в этих случаях, исключением; больной, мучающий их своими жалобами и которому ничто не помогает, а у которого даже при очень тщательном объективном исследовании не обнаруживается отклонений, возбуждает раздражение. Такой больной отнимает у врача ценное время. Во времена частной практики отрицательное эмоциональное настроение по отношению к ипохондрическому больному выравнивалось материальными выгодами. Эти больные были золотым прииском для врачей и фармацевтов.

Между врачом и ипохондриком создается типичный невротический заколдованный круг. Врач чувствует себя бессильным, так как несмотря на большую затрату времени не удается расшифровать заболевание, а все лечебные воздействия сводятся к нулю. Больной чувствует себя обиженным, считает, что врач не понимает, не хочет поверить его страданиям, что в свою очередь, увеличивает его болезненные ощущения, а у врача все более и более нарастает чувство усталости.