Бессел ван дер Колк - Тело помнит все [Какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть]

Последние исследования отмели простую идею о том, что «наличие» определенного гена приводит к негативному результату. Оказалось, что любой отдельный результат становится следствием совместной работы многих генов. Еще более важно то, что гены не являются чем-то неизменным; различные жизненные события способны провоцировать биохимические послания, которые включают и отключают их путем присоединения метиленовых групп – набора атомов углерода и водорода – вне генов (этот процесс называется метилированием), делая их более или менее чувствительными к сигналам, получаемым от тела. Хотя жизненные события и способны менять поведение генов, его внутренняя структура остается без изменений. Присоединенные метиленовые группы, с другой стороны, могут передаваться потомству – это явление известно как эпигенетика. Опять-таки, тело все помнит, даже на самых глубоких уровнях организма.

Один из самых цитируемых экспериментов по эпигенетике был проведен исследователем Майклом Мини из Университета Макгилла, который изучал новорожденных детенышей крыс и их матерей (5). Он обнаружил, что от того, как много мать вылизывает и вычесывает крысят в первые двенадцать часов после их рождения, навсегда определяется работа в мозге химических веществ, участвующих в стрессовых реакциях, – а также меняется конфигурация более тысячи генов.

Крысята, которых интенсивно вылизывала мать, вырастают более смелыми и в стрессовых ситуациях вырабатывают меньше гормонов стресса, чем крысы, чьи матери были менее заботливыми. Кроме того, они быстрее приходят в себя – это самообладание остается с ними на всю жизнь. У них образуются более устойчивые нейронные связи в гиппокампе, главном центре мозга, отвечающем за обучение и память, а также лучше справляются с важным для грызунов навыком – поиском выхода из лабиринтов.

Мы только начинаем понимать, что стрессовые переживания оказывают влияние на экспрессию генов и у людей. У детей, чьи матери во время беременности оказались заперты в неотапливаемых домах во время затянувшейся снежной бури в Квебеке, произошли более выраженные эпигенетические изменения по сравнению с детьми матерей, которым отопление восстановили в течение дня (6). Другой исследователь из Университета Макгилла Моше Шиф сравнил эпигенетические профили сотни детей, рожденных в наиболее и наименее привилегированных социальных слоях Англии, а также измерил последствия насилия в детстве в обеих группах. Социальному неравенству соответствовали явные различия в эпигенетических профилях, однако у переживших жестокое обращение детей в обеих группах были обнаружены идентичные изменения в семидесяти трех генах. Говоря словами Шифа: «Значительное влияние на наш организм способны оказать не только химические вещества и токсины, но также и взаимодействие социального мира с тем, что зашито внутри нас» (7, 8).

Пожалуй, нагляднее всего влияние воспитания и внешней среды на экспрессию генов было продемонстрировано работой Стивена Суоми, директора лаборатории сравнительной этологии [37] Дисциплина, изучающая генетически обусловленное поведение (инстинкты) животных и людей. – Прим. ред. Национальных институтов здравоохранения (9). Более сорока лет Суоми изучал, как передаются черты характера через поколения макак-резусов, имеющих 95 процентов общих с людьми генов – по этому показателю они уступают только шимпанзе и бонобо (карликовые шимпанзе. – Прим. пер. ). Подобно людям, макаки-резусы живут большими социальными группами со сложной иерархией и взаимоотношениями, и выживают и процветают только те члены, которые способны подстраивать свое поведение под потребности стаи.

Привязанность у макак-резусов также напоминает человеческую. Новорожденные детеныши нуждаются в тесном физическом контакте со своей матерью, и в точности, как это наблюдал Боулби у людей, они развиваются, познавая собственные реакции на свое окружение, бегом возвращаясь обратно к матери, когда пугаются или теряются. Когда они становятся более самостоятельными, то игра со сверстниками становится главным способом обучения тому, как ладить с сородичами.

Суоми выделил два типа характера, которые систематически приводили к проблемам: нервные, тревожные обезьяны, которые пугались, замыкались и становились подавленными даже в тех ситуациях, в которых их сородичи бы играли и изучали свое окружение, а также чрезвычайно агрессивные обезьяны, которые создавали столько проблем, что их зачастую избегали, избивали, в том числе до смерти.

Тревожный и агрессивный типы отличались от своих сородичей на биологическом уровне. Отклонения в степени возбуждения, поведении гормонов стресса и метаболизма химических веществ в мозге, таких как серотонин, можно заметить в течение первых нескольких недель жизни, и ни их физиология, ни поведение с возрастом, как правило, не подлежат изменениям.

Суоми обнаружил множество типов поведения, обусловленных генетикой. Так, например, нервные обезьяны (что определялось в соответствии с их поведением и повышенным уровнем кортизола в шестимесячном возрасте) по достижении четырехлетнего возраста в экспериментальных ситуациях потребляли больше спиртного, чем их сородичи. Агрессивные по своей природе обезьяны также отличались злоупотреблением спиртного – однако они напивались, пока не отключались, в то время как нервные обезьяны, казалось, пили, чтобы успокоиться.

Вместе с тем существенный вклад в поведение и физиологию также вносит и социальная среда. Взвинченные, тревожные самки плохо ладят с окружающими, из-за чего зачастую не получают социальной поддержки, когда у них рождается потомство, и они чаще проявляют по отношению к своим первенцам насилие либо оставляют их без внимания. Когда же эти самки принадлежат к устойчивым социальным группам, они зачастую становятся заботливыми матерями, тщательно присматривающими за своим потомством. Таким образом, в определенных условиях тревожные матери могли получить необходимую защиту. Агрессивные матери, с другой стороны, не обеспечивают никаких социальных преимуществ: они постоянно наказывают своих детей, часто их бьют и кусают. Если тем удавалось выжить, то их матери, как правило, мешают им заводить друзей среди сверстников.

В реальной жизни невозможно понять, является ли агрессия или тревожность результатом влияния родительских генов или тяжелого детства – или же совокупности обоих факторов. В лабораторных же условиях можно забрать новорожденных с неустойчивыми генами у их биологической матери, отдав их на воспитание другой обезьяне либо поместив их в «детский сад» с другими малышами.