Михаил Литвак - Брак по расчёту? Практическое пособие по построению счастливой семьи

Он: Категорически не согласен! Это может быть в бизнесе и в большинстве областей, а у нас в физике по-другому, мы же ищем истину! (Но по его лицу было видно, что он испугался.)

Я: Вот и я категорически не согласна. Но когда я это все услышала, испугалась за тебя. Могу тебе прислать сам семинар, ты в нем лучше разберешься, конечно, чем я.

Он: Нее-е, не люблю такие семинары, они начинают лезть в душу, тебя ломать и перестраивать твою личность. А это надо было в 16 лет делать, а сейчас уже поздно.

Конечно, Виктория, он сам о себе все сказал, что не хочет меняться. Но он меня и такой очень устраивает! В нем для меня много других достоинств. Поэтому я с ним расставаться из-за этого не собираюсь. Я не стала настаивать на своем и сказала: «Хорошо». Он мне еще раз сказал, что категорически не согласен, и я его в этом поддержала.

Потом прошла рабочая неделя, муж уехал в Лондон, а я осталась в Америке писать свою работу. Через пару недель он опять приехал ко мне в гости. За день до приезда мы разговаривали по телефону, и он опять мне стал рассказывать про свою начальницу. Они опять ругались. Он делал презентации по прошедшей конференции – всем очень понравилось, кроме нее. Придраться не к чему, он очень старается, а она каждый раз находит повод придраться.

Я( попробовала аккуратно предположить ): А может, ты слишком хорошо делаешь?

Он: Она опять говорила, что ей трудно мною управлять и что, может, мне стоит поменять начальницу. Но я ответил, что мне нравится с ней работать, а также тема работы, но если она не хочет со мной работать – я не настаиваю. (Кстати, эта последняя фраза – моя подсказка, которую я ему дала 2 недели назад.)

Я: Ты такой смелый и такой умный, что разобрался с этим.

Он: Руководительница тогда сказала, что нет-нет, все нормально. Ты знаешь, для меня это ново – с кем-то о таком делиться, даже с женой. Сначала вообще не хотел говорить. Ведь разговаривать об этом – это признавать, что есть проблема, а мы с нею вроде бы все решили.

Я: Я же все равно замечу, что тебя что-то беспокоит. Но ты знаешь, я тут, наверное, не могу ничего более дельного посоветовать. Я в этом сама не очень разбираюсь. Но я могу тебе сказать, с кем ты можешь поговорить, кто такими вопросами профессионально занимается (имея в виду вас, Виктория).

Он: Нет, спасибо конечно, но я привык такие вопросы сам решать.

Я: Конечно, ты все решишь! Ты очень умный!

На выходных время быстро пролетело, мы пообедали с моими новыми американскими друзьями, а вечером сходили в обсерваторию моего института и нам те же мои новые друзья показали, как пользоваться телескопами, посмотрели на звезды. По дороге в обсерваторию опять зашел разговор про начальницу. Я поначалу пробовала никаких советов не давать, потому что знаю, что он может быть довольно жестким в своих взглядах и мое мнение ему не понравится. А еще потому, что я почему-то стала переживать, что я, может, действительно слишком много к нему лезу, но он вроде как и сам спрашивает.

Я: Ну, я не знаю конечно, если я тебе не по месту что-то говорю или слишком вмешиваюсь, ты мне скажи, я не буду этого делать.

Он: Нет, мне как раз интересно твое мнение.

Я: Может, именно потому, что в твоей работе не к чему придраться, твоя начальница видит, что ты лучше нее справляешься и начинает видеть в тебе конкурента? Ты помнишь, как ты мне всегда говорил отвечать научным руководителям: «А я что? Я студент». Ну вот, по отношению к ней ты и студент, а ко мне – это уже другой вопрос. Ты просто такой умный, такой идеальный, а она нет, и ее это раздражает, наверное. Может, стоит попробовать подходить к ней больше как с позиции студента.

Он немного повеселел, сказал: «Спасибо».

По приходу домой вечером получился веселый эпизод. Я оставила его на 10 минут, пока ходила в ванную. Пришла, вроде как все идет к сексу, но он головой явно где-то в другом месте пребывает, и когда уже очевидно, что эрекции у него нет, говорит мне:

Он: Я допустил ошибку.

Я: Посмотрел электронную почту?

Он: Да. Начальница ответила. Мне нужно в этом семестре сдать предзащиту. Для этого нужно еще двух профессоров организовать. Сложность вопроса – найти время, которое всем удобно. Вот это задание она мне и дала, а я так и не сделал до сих пор. Я ей написал, что поговорил с секретарем, а она мне: «Извините, а при чем тут секретарь? Секретарь – не профессор, она не может быть в вашей комиссии. Я вам уже несколько раз говорила договориться с профессорами».

И вот сидим мы оба голые в постели и сочиняем, как ей ответить.

Он: Ну что она придирается? «Несколько раз вам уже сказала!..» Все ей неймется!

Я: Я согласна, она просто дурная. Ну что с ней сделать? А ты умный! Как можно этот вопрос решить?

Он: Не знаю.

Я: Раз она дурная, доказывать ей что-либо смысла нет. Она все равно не поймет, верно? Так надо ее обдурить!

Он: Как ее обдурить?

Я: Напиши ей, что да, она права, извините, действительно она уже много раз говорила.

Он: Не буду я извиняться!

Я: Хорошо, не извиняйся. А как тогда?

Он: Я пойду в понедельник и договорюсь с профессорами, все нормально будет. Не понимаю, почему она придирается на ровном месте?

Я: Она дурная. А ты умный. Тебе извиниться ничего не стоит, а она успокоится.

Потом я как-то вывела его на идею написать профессорам прямо сейчас. Напоминаю – все это мы обсуждаем голые, в кровати, в субботу, в 12 часов ночи.

Он написал электронные письма другим двум профессорам, которых его начальница предложила позвать в комитет. По ходу написания я предлагаю разные идеи. Ему трудно со мной согласиться сразу, он хочет написать так, как будто он такой весь самостоятельный, инициативный, сам придумал их позвать и начальницу ни разу не упомянуть.

Я: Смотри, она ведь твой «научный советчик», верно? Как тебе «По совету моей начальницы Марьи Ивановны, я хотел бы спросить Вас, не будет ли у Вас возможности…»

Он: Нет. Тогда выйдет, как будто она это все придумала, а мне вообще пофиг.

Я: Конечно, тебе не пофиг. А как насчет взять этот вариант и добавить «Я буду очень рад, если Вы согласитесь»? Тогда тебе не пофиг – верно?

Вот так, маленькими шажочками, мне удалось потихоньку подвести его к более мягкому варианту ответа начальнице. Ему было нелегко. Я вообще восхищаюсь его гибкости, ему пришлось с собой побороться. Когда отсылали письмо профессорам, послали копию начальнице, а ей написали: «Извините, да, действительно затянул, вот сейчас им написал и послал копию Вам. А в понедельник еще лично к ним зайду».