Андрей Фурсов - Хозяева и бенефициары глобального хаоса. Как победить в битве за будущее

У меня налажены связи с региональными отделами «Солидарности», которые проводят разные курсы переподготовки: в этот переходный период женщина может получить сертификат, который даст ей возможность работать. Иногда бывает просто необходимо час посидеть на скайпе или телефоне, поговорить, успокоить. Иногда лучше сказать: «Даже если ты его ненавидишь, не ссорься с ним, заберут детей». А если еще и теща приезжает из России и начинает ходить по консульствам и стучать кулаком, а то и того хуже – позволяет себе ударить зятя, общественные организации должны провести с ней разъяснительную работу, успеть ее вовремя остановить и отправить обратно.

– У «Солидарности» есть возможность оказывать юридическую поддержку соотечественникам?

– Мы ищем юриста, который будет реально помогать. Понимаете, есть социальный юрист. И его услуги бесплатны. Но будет ли он на самом деле защищать? Бывает, женщины оплачивают каких-то вроде бы хороших юристов, а потом приходят социальные службы и забирают детей.

У меня есть знакомые юристы, адвокаты. Если человек совсем не может платить, я могу попросить такого специалиста дать разъяснения по каким-то вопросам мне. Могу обратиться в феминистские организации. И если этот случай их заинтересует, юрист этой организации будет заниматься им бесплатно.

– Оказывая помощь, вы отдаете предпочтение людям с российским гражданством или все русскоязычные для вас одинаковы?

– Для меня как выходца из СССР все говорящие по-русски равны. Мы проводим совместные мероприятия. Не имеет значения, русский это или украинец. Но как президент КСАРС СИ я стою на защите российских граждан. Почему? Мы вынуждены отказывать организациям, желающим вступить в КСАРС СИ, когда видим, что там президент с украинским или белорусским гражданством. Пишем, что не можем принять в члены, но предлагаем стать партнерскими организациями. Они могут участвовать в наших мероприятиях, на которые деньги выделяет МИД РФ, Россотрудничество, но за свой счет.

– Многие едут с настроением «Италия – сказка». А ведь это не совсем так…

– Хоть я и люблю Италию, но не могу не согласиться. Часто русские не знают элементарного. Например, думают, что смогут работать по своей специальности в Италии. Если ты не итальянец, это очень сложно. Здесь очень высокая конкуренция. Только примерно треть молодых специалистов в Италии сегодня имеет работу. А российские дипломы не конвертируются! И подтверждается их всего 2–3%. Почему так мало? Надо в совершенстве знать итальянский язык. И даже если, например, человек работал врачом и имеет многолетний опыт, он должен отучиться как студент в Италии 2,5 года. А сдать что-либо в итальянском вузе не очень просто. Работая в Политехническом институте, я видела, что поступает на дизайнерский факультет 750 человек, а дипломы получает 60 % от общего числа. Экзамен проскочить, не зная предмета и получив троечку, невозможно. Многие занявшиеся подтверждением своего российского диплома соотечественники могут стать «вечными студентами». И они ведь при этом еще и деньги за обучение платят.

У нас есть с консульством предварительная договоренность проводить раз в месяц консультативную встречу для собирающихся заключать браки с итальянскими гражданами. Будем рассказывать, какие законы в Италии, как вести себя в вопросах собственности, как заключать брачные договоры. Ведь наши женщины часто уже в режиме separacione (по итальянским законам, трехлетний период до развода. – Ред) остаются без жилья. Уже одно заседание у нас было. Мы говорим: вы должны посмотреть все документы, если что-то надо перевести, приходите – поможем, дадим необходимую литературу. Предостерегаем: Россия и Италия – два разных государства, часто два разных юридических подхода. Три человека после нашего собрания решили отложить заключение брака.

– В жизни иммигранта, вообще говоря, наверное, немало подводных камней?

– Конечно. К сожалению, бывает, пользуясь незнанием законов, итальянские работодатели нашим соотечественникам здесь часто не выдают документы, сертификаты, дающие право на пособия, на карантин, позволяющий продлить вид на жительство.

Многие неприятные нюансы становятся известны, когда человек уже оказывается в Италии. Например, в итальянских документах отчество не переводится, его там просто нет. Выдают справку о смерти отца, который какое-то время жил здесь, в Италии. Там значится: Василий Чувилев. А квартирой в России владеет Василий Степанович Чувилев. И для нотариуса это разные люди. Внести в такую справку исправления невозможно. Я, дочь, долго не могла оформить в собственность квартиру покойного родителя. Чтобы вписали отчество, пришлось дойти до президента Республики. Это под силу далеко не всем.

– Относятся ли сегодня итальянцы к России – прежде всего благодаря своей прессе – как к «империи зла»?

– Россия для тех, с кем мне приходилось общаться начиная с начала 1990-х, никогда таковой не была. Но тогда ее считали очень богатой страной с очень бедным населением. С кем ни поговоришь, помню, если человек был в России, то дарил там колготки, и все были в диком восторге от этого. Сейчас другие стереотипы появились: теперь итальянцы думают, что у вас все богачи, которые способны купить себе виллу на Сардинии или в Пьемонте. Несмотря на негативный фильтр местной прессы, итальянцы к России и русским относятся хорошо. Большинство сегодня пользуется Интернетом, получает информацию не из СМИ, а из соцсетей. А еще итальянцы отзывчивые.

– В России об итальянцах часто думают, что они не только артистичные и темпераментные, но и прагматичные, если не сказать больше…

– Может, я плохо разбираюсь в людях, но я так не считаю. На юге Италии люди талантливые, экспрессивные, могут много пообещать, но не всегда всё выполнить. Северные итальянцы другие. Если ты к кому-то обращаешься (я сейчас говорю о нашей деятельности), то они либо сразу отказываются, либо обещают и делают: пока случаев, чтобы подвели, не было. Когда какого-то человека надо спасать, находятся итальянцы, помогающие решить вопросы с социальными службами, подыскивающие коммуну, куда можно поселить женщину, которой негде жить.

– Есть в Италии наши соотечественники, которые хотят вернуться в Россию?

– Три года назад я бы однозначно сказала: нет. Но сегодня знаю несколько семей, которые находятся в плачевном положении, а потому подумывают о возвращении. У них нет своего жилья. Потеряв работу, они не могут его снимать. У них дети. Существует программа переселения соотечественников, но это тоже непросто. Туда, откуда они в свое время уехали, люди их профессии сегодня могут быть и не нужны, а куда-то в другой регион России психологически они ехать еще, вероятно, не готовы.