Кай Шрайбер - Честная ложь [Почему мы продолжаем верить в то, что портит нам жизнь] [litres]

Информация о месторасположении объекта в сигналах органов слуха часто ошибочна. Забавно, когда неточный сигнал объединяется с точным. Например, зритель видит перед собой лягушонка Кермита рядом с опрятным молодым человеком. Когда лягушка разевает рот, в то же время слышатся выкрики: «Аплодисменты! Аплодисменты!» В данном случае мы могли бы вновь обратиться к испытанной логике нашего старинного друга Томаса Байеса. Не вдаваясь в математические подробности (о, я слышу облегченные вздохи? Стыдитесь!), мы легко заметим, что его правило применимо и здесь. Судя по увиденному и услышанному, напрашивается предположение, кто и где говорил. У нас имеется две вероятности местонахождения говорящего Кермита, которые можно рассчитать по формуле Байеса.

Сейчас произойдет кое-что интересное. Мы четко видим – сидит Кермит. Поэтому зрительная вероятность вполне определенная. В отличие от слуховой вероятности, при которой есть широкий выбор возможностей. Приблизительно мы можем услышать, доносится ли призыв «Аплодисменты!» слева или справа, но более точные сведения о местонахождении лягушонка это нам не дает. Выражаясь языком Байеса, это значит, что распознанное направление источника звука, скорее, мало влияет на вероятность. Сидит ли он слева с краю или чуть ближе к центру, слышится примерно одинаково. Когда смотришь, все иначе: Кермит находится именно там, где мы его видим, и в связи с этим все вероятности тут же сводятся к нулю.

Если сейчас, согласно Байесу, собрать все это воедино для формирования общего восприятия (что, кстати, называется «байесовским выводом»), то с точки зрения математики информация о местонахождении Кермита, которую мы получили благодаря слуху, почти полностью игнорируется. Лучший способ совместить ненадежный сигнал с надежным – практически не придавать значения первому.

Если же теперь мы видим прямо перед собой, как Кермит открывает и закрывает рот, а звук при этом доносится откуда-то справа, потому что говорит не лягушонок, а молодой человек, то противоречие между увиденным и услышанным должно учитываться. Наше восприятие позаботилось о том, чтобы расположение Кермита лишь ненамного смещалось от того места, где мы видим его голову, в направлении, в котором мы его слышали. В итоге мы воспринимаем весь аудиовизуальный спектакль «Кермит говорит» там, где видим лягушку.

Сложилась многовековая традиция называть иллюзией все удивительные факты восприятия. Описанный выше пример называется «иллюзия чревовещания». Суть его в том, что чревовещатель или актер кукольного театра создает впечатление, будто комок ткани с пуговицами вместо глаз одушевленное существо и умеет говорить. Благодаря иллюзии чревовещания мы не впадаем в ступор в кинотеатре, когда голоса актеров раздаются из динамиков рядом с экраном.

Из этого можно сделать вывод, что, объединяя два вполне надежных чувственных сигнала, мы склонны доверять тому, который более точен. Удобный случай подложить свинью: факт, что один сигнал является надежнее и точнее, чем другой, как правило, не имеет ничего общего с тем, что он верный.

Воспринимать глупости и верить в них так же возможно, как и интуитивно попасть пальцем в небо и даже не понять этого. Если разница между этими двумя случаями туманна и спорна, не переживайте. Путаница между «правильно» и «убедительно» – обычное дело для нашего мозга. Он не заботится, будем ли мы поступать правильно, его задача создать у нас ощущение правильности. Поэтому мы искренне верим в тряпичных лягушек, вещающих человеческим голосом, и ни о чем особенно не задумываемся.

Не думайте, что все необычное о комбинировании визуальных и слуховых сигналов уже сказано, давайте поговорим о Мак-Гурке – о Гари Мак-Гурке.

В 1976 году он случайно обнаружил один эффект, который с тех пор называется его именем и уже поэтому относится к самым замечательным психологическим явлениям. Эффект Мак-Гурка возникает, когда увиденное противоречит услышанному. Только здесь речь идет не о месторасположении в пространстве, а о содержании сказанного, что и порождает проблему. Мак-Гурк и его студент Мак-Дональд показывали маленьким детям видео, в котором произносились слоги. Таким образом они хотели исследовать, как работает детское восприятие языка. Звучание произносимых слогов не соответствовало движению губ человека на экране. Целью было установить, какие слоги будут восприниматься детьми: те, что они слышат, или те, что видят. Эксперимент показал, что не только дети, но и сами исследователи, к своему изумлению, в итоге и вовсе слышали абсолютно другие, третьи звуки. На записи звучало «баба», губы двигались так, словно произносили «гага», а Мак-Гурк и Мак-Дональд распознавали их как «дада». В параллельном измерении этот эффект мог бы называться по имени автора книги «Так говорил Обердада» (3) синдром Йоханнеса Баадера [52]или аудиовизуальный казус Хуельсенбека [53] Ришар Хуельсенбек – представитель течения дадаизм, или дада, а также авангардистского течения в литературе, изобразительном искусстве, театре и кино. ( Прим. пер. ) . Но он называется эффект Мак-Гурка.

Он был подтвержден многочисленными исследованиями, но его механизм по-прежнему не ясен. Для нас же интересно то, что эффект Мак-Гурка чаще встречается у людей, хорошо воспринимающих информацию как на слух, так и визуально. Следовательно, можно считать, что восприятие путем объединения различных чувственных данных вовсе не становится проще. Пока сенсоры канала восприятия получают сигналы от одного раздражителя, у нас есть преимущество: изображение, получаемое двумя глазами, четче и контрастнее, чем от одного глаза. Но как только по каналам идут потоки разнородной информации, то в месте слияния их так закручивает, что конечный результат может сильно удивить. Таким образом, склонное к ошибкам восприятие окончательно запутывается и становится таким же причудливым, как дадаический текст. Там, где воедино сливается много потоков, возникает угроза наводнения.

Рабочая память и семь раздражителей – шлюзы восприятия – содержание ума в ясном и бодром состоянии

«Магическое число семь, плюс-минус два», так называлась статья психолога Джорджа Миллера, вышедшая в 1956 году (4). В ней автор описывал результаты своих исследований и утверждал, что рабочая память человека при некотором усилии с его стороны может удерживать примерно 7 единиц информации. Все, что превышает этот объем, либо ускользает от нашего восприятия, либо забывается, либо приводит к конфузам.

Сегодня, например, в любом снимке цифровой камеры значительно больше семи пикселей. Но человеческие глаза совершеннее. Вы когда-нибудь видели фотографии голубого шара Земли на фоне звездного неба? Хе-хе, нет, не видели, потому что все подобные шедевры – фальшивки, изготовленные в Photoshop. Не существует камеры, способной снять такое. Либо голубая планета будет слишком светлая, либо звезды – слишком темные. Чип фотоаппарата не может сделать так, чтобы и Земля, и звезды были одинаково освещены. Зато это под силу нашему воображению или мастерам компьютерного фотомонтажа.