Галина Жукова - Управление под микроскопом

МП: После обучения обычно проводится аттестация, чтобы убедиться, что оно было успешно, насколько я знаю.

ЗГД: Экзамен мы не планируем проводить. У нас основная цель — выявить слабые зоны у продавцов и их подтянуть. В чем у Вас сомнения по поводу аттестации — Вы можете сказать?

МП: Я уже рассказывал руководителя оптовой службы, что аттестация сейчас у нас планировалась слишком формальная — тесты. Но тесты не имеют отношения к реальности. Нужно делать или кейсы, или деловые игры. И службе, которая нам это предоставила, нужно поставить задачу разработать эти кейсы, которые будут привязаны к нашей ситуации…

ЗГД: Вы считаете, что для определения слабых зон нужны кейсы?

МП: Я в этом уверен.

ЗГД: А само обучение — Вас устраивает? Вы готовы проходить курс обучения по слабым зонам?

МП: Вы считаете, что я должен проходить обучение?

ЗГД: А Вы считаете, что Ваши продажи улучшить нельзя?

МП: Ну мне всегда говорили, что я лучший продавец здесь, и я через 19 лет работы поверил в это.

ЗГД: Вы раньше каждый год увеличивали свои продажи на 20%. А теперь Вы остановились и больше увеличивать свои продажи не сможете?

МП: Нет, я думаю, что буду и дальше расти…

ЗГД: Т.е. у Вас есть куда расти?

МП: Конечно.

ЗГД: Поэтому обучение может Вам помочь в этом?

МП: Ну, возможно…

ЗГД: Значит, вопрос в том, чтобы выявление слабых зон…

МП: Я рад учиться, но только тому, если меня от работы это не будет отвлекать, мне надо продажами заниматься.

ЗГД: Это простая арифметика: если не учиться, то…

МП: Ну я готов проходить курсы, но только такие, которые я буду считать полезными…

ЗГД: Которые Вы будете считать полезными, или которые реально будут закрывать Ваши слабые места?

МП: Ну слабые места, конечно, если они будут.

ЗГД: Тогда мы сейчас согласуем методику аттестации с учетом Вашей критики. Если какие-то замечания Ваши по аттестации мы учтем, переработаем, и примерно через неделю аттестация начинается, и Вы в ней участвуете, так?

МП: Ну я бы хотел еще видеть ту методику, которая будет разработана, перед тем, как она будет внедряться для всех, я бы хотел на нее взглянуть… потому что то, что есть сейчас, я вижу, что она неправильная…

Время закончилось, конец раунда.

Ну что тут комментировать?

Не надо бороться с чужой картиной мира, например, с нежеланием учиться, — надо задавать правильные вопросы.

Вот и все.)

А что такое «правильные» вопросы — это тема для отдельного разговора, который обязательно когда-нибудь у нас состоится.

Может быть, у Вас есть комментарии по этому раунду?

Было бы интересно!

Читаю книги Валентина Пикуля. Недавно в «Баязете» попался фрагмент, который меня поразил. Хочу поделиться.

С одной стороны — грустно. С другой — можно поучиться тому, как поступать в подобной ситуации. Взятки существовали, видимо, всегда.

Итак, фрагмент из книги В. Пикуля «Баязет». (Есть еще наш сериал по книге, но его я еще не посмотрела — если в нем найду в свое время иллюстрацию этого фрагмента — обязательно выложу).

«Карабанова вызвал к себе Штоквиц. Проходя по рядам коновязей, Андрей увидел на разостланных рогожах и одеялах какие-то черные комки, которые казаки вынесли на солнце.

— Тютюн сушите? — мимоходом спросил он.

— Нет, какаву, — зло огрызнулись казаки.

Штоквиц встретил поручика так:

— Говорят, вы вчера крепко подгуляли?

— Был грех, — сознался Андрей.

— А вы не догадываетесь, что я хочу предложить вам?

— Наверное, стакан лафиту. Для похмелки…

Ефрем Иванович поглядел на поручика какими-то шалыми глазами — то ли от жары, то ли от недоумения.

— Нет, — серьезно ответил он. — Для вас уже выписана подорожная до Игдыра и ведомость на получение денежного довольствия для гарнизона. Заодно и проветритесь после Персии!

— Что за абсурд! — рассердился Карабанов. — Полковник Пацевич просит, чтобы я поцеловал его, а вы поручаете мне свою бухгалтерию. Неужели в гарнизоне, кроме меня, некому больше возить мешки с деньгами?

— А кого же еще, как не вас? Ватнин — мужик и считает по пальцам, Некрасов — во всем политикует, Потресов честен, но не умеет вырвать из глотки нужное даже для себя. Не посылать же барона Клюгенау, который даже не знает, наверное, зачем люди изобрели деньги. А ведь вытянуть от наших чинодралов свои же кровные — не так-то просто!

Баязет прискучил уже поручику, мир с Аглаей после вчерашней пьянки восстановить было не легко, и он, не долго покуражась, все-таки согласился.

— Сколько там? — спросил Андрей, беря ведомость. — Всего сто шестнадцать тысяч с мелочью? Черт возьми, почти столько же я проиграл однажды в карты, после чего мои именьишки пошли с молотка… Ладно, еду!

Обрадованный майор Потресов провожал его до рогатки.

— Вы уж там не загуляйте, пожалуйста, — трогательно просил старик.

— Я понимаю: молодость, девицы, желание кутнуть, все такое… Но и время-то сейчас тревожное: налетят турки хоть завтра — и не успею деньжонки послать семейству. Дашеньке вот и платьице надо новенькое, ведь к ней, слава богу, порядочный человек сватается!

Карабанов, перекинув через седло пустые тулуки, рассмеялся невесело:

— Так и быть, майор: ради уважения к вам, обещаю кутить только на свои, не касаясь ваших фуражных…

Игдыр встретил его пылью, горячечной сумятицей тыла и букетами легкомысленных дам, понаехавших ради экзотики. Стены домов ломились от вывесок. Духаны и майдан кишели разной нечистой силой. Тут были ветеринары «без места» и прогоревшие подрядчики, лихие крепколобые интенданты с прямыми честными взглядами и просто мелкотравчатые мерзавцы, о которых старый Егорыч, взятый Карабановым в попутчики, выразился так:

— Вольные люди. Над нами землю сгребут лопатой, а они деньгу загребут лопатой. Эх, слава казачья, да жизнь-то собачья!

Андрей Карабанов был поражен, когда ему тут же, при въезде в город, один толстобрюхий прапорщик в мундире квартирмейстера предложил «по дешевке» гусарскую саблю с темляком, перевитым анненской лентой.

— Стыдитесь, прапор! — возмутился Карабанов. — Хозяин этой сабли был кавалером российского ордена, и на эфесе еще не успел высохнуть пот от его ладони.

— Да ведь я не дорого и прошу, — не унывал спекулянт. — Всего-то тридцать рублей. Другие дерут и дороже…

— Егорыч! — взбеленился поручик. — Свистни-ка его нагайкой… Бей, такие всё стерпят!

В казначействе армии кисла длинная очередь давно не бритых офицеров. «Ждем вот, — вздыхали они, — пока что денег нет ни гроша».

— Э-э, вы просто не умеете разговаривать с тыловыми крысами, господа! — И сгоряча Карабанов разлетелся прямо к управляющему.