Мария-Луиза Франц - Психэ и материя

Jung, cw. 8. p. 457. Л.Б. ван дер Верден подчеркивает ( Einfalt und Uberlegung, p, 9), что на основе случайного бессознательного происхождения арифметических теорем мы должны предполагать, что бессознательное даже способно на рассуждения и суждения. — Прим. авт.

Как верно подчеркивает Паули (Aufsätze, р. 122), математические априорные озарения принадлежат к тому классу, который Юнг называет архетипическими представлениями, такими как арифметическая идея бесконечной последовательности целых или геометрического континуума, ведь это постоянно повторяющиеся идеи. Так как внутренняя логическая связность анализа не может быть формально доказана сама по себе, Паули добавляет, что мы должны найти ее корни вне математики. Мне кажется естественным факт связи с функционированием нашего разума. Здесь скова обнаруживается досознательная упорядоченность наших представлений. — Прим. авт.

D’Arcy Thompson. Growth and Form (Cambridge: Cambridge University Press, 1942). Джозеф Нидхэм возражает на это в работе «Biochemical Aspects of Form and Growth», опубликованной в Whyte, Accent on Form (p. 79), поскольку эти математические формы часто скрывают тайных «дьяволов витализма» Здесь я соглашусь с ним, если эти формы рассматриваются как «причины», а не как шаблоны, которые проявляются через синхронистичные явления. — Прим. авт.

Я бы предпочла это слово «информации». — Прим. авт.

Мне кажется, что если количественная концепция чисел в математике и кибернетике будет пересмотрена (т е. они не будут использоваться только как «инструмент счета»), а досознательные количественные элементы в нашем разуме будут исследованы совместно с глубинной психологией (без возврата к идеям магической каузальности, которые частично предполагаются китайскими представлениями о числах), мы сможем приблизиться к методу постижения акаузальной упорядоченности в точной форме. Может оказаться полезным, если биохимики смогут исследовать, какую роль играют числа в их области исследований. Тогда мы сможем приблизиться к «материальному» аспекту инстинктивных шаблонов поведения и эмоциональному фактору взаимопроникновения. — Прим. авт.

Таким образом, это также может помочь нам избегнуть опасности застрять в ловушке той древней аристотелевой внутренне противоречивой идеи о causa finalis (конечная причина — прим. пер. ), которая снова появилась в неофиналистских теориях. — Прим. авт.