Тара Брах - Радикальное принятие. Как исцелить психологическую травму и посмотреть на свою жизнь взглядом Будды

Марти пришла на следующую встречу с Барбарой, села напротив нее и сказала: «Все это пустая трата времени. Никому до меня нет дела, ни здесь, ни где-либо еще». В мучительных попытках найти «правильные» слова Барбара просто смотрела на Марти, осознавая приступ паники в теле. Вдруг она мысленно заметила: «паника», сказала ей «привет» и посадила на скамейку рядом с собой. И потом, спонтанно, она представила и Марти на этой скамейке. Сделав глубокий вдох, она взглянула на окно за спиной девушки и, увидев небо, вспомнила про обширное пространство осознавания. В нем помещались и ее страх, и звук тикающих часов, и закручивающиеся цвета на постере с картиной Ван Гога на стене ее кабинета. Пространство вмещало и Марти тоже. В эти несколько мгновений страх неудачи отпустил ум Барбары. Когда она снова направила внимание на Марти, то увидела напротив себя запутавшегося и ранимого человека. Сердце Барбары наполнилось нежностью. С открытостью, которая удивила их обоих, она сказала: «Марти, скажи, пожалуйста, что происходит?»

Марти начала плакать, говоря между всхлипами: «Простите… простите. Я просто все разрушаю… со всеми». Бар-бара пододвинулась ближе, и, хотя она чувствовала себя немного неловко, мягко положила руку на плечо девушки. «Все в порядке, милая, – пробормотала она утешающим тоном. – Ты в порядке. Все наладится». Сделав свое осознавание достаточно широким, чтобы оно включало и ее страх, Барбара таким образом освободила место и для Марти. Когда мы развиваем радикальное принятие страха, мы снова и снова убеждаемся во взаимосвязанности осознанности и сочувствия. В случае с Барбарой расширение кругозора и осознавание позволили проявиться ее природной чуткости.

Если вы расширите кругозор, то полное и принимающее осознавание станет возможным. Представьте разницу между стадом диких жеребцов, запертых в тесном стойле, и тех же самых коней, галопом скачущих по широким равнинам. В этом заключается разница между тем, когда ваш взгляд на мир сужен, и тем, когда вы его расширяете. Когда наше поле осознавания открыто и обширно, там есть место для всех жеребцов страха, которые взбивают пыль, обращаясь в паническое бегство.

Когда я медитирую и осознаю прочные тиски страха, я часто уделяю некоторое время расширению осознавания. Но после того, как я создала немного физического и мысленного пространства, единственный способ углубить осознавание настоящего момента – непосредственно почувствовать страх. В противном случае приятное ощущение пространства может ввести меня в искушение, я захочу избежать неприятных чувств, вызванных текущими переживаниями. Для того чтобы сохранять бдительность во время страха, необходима готовность активно контактировать с этим чувством. Такой способ взаимодействия со страхом я называю «опора на страх».

В известной поучительной истории человек, которого преследует тигр, в попытке спастись прыгает с обрыва. К счастью того человека, он успевает зацепиться за растущее на склоне дерево. Держась за дерево одной рукой – сверху ходит тигр, торчащие скалы внизу, – он кричит в отчаянии: «Помогите! Кто-нибудь, помогите мне!» И вдруг слышит голос: «Да?» Мужчина кричит: «Бог, Бог! Это ты?» И снова: «Да». В ужасе мужчина говорит: «Боже, я сделаю все, что угодно, только, пожалуйста, пожалуйста, помоги мне». Бог отвечает: «Хорошо, тогда просто отпусти ветку». Мужчина делает паузу, а потом спрашивает: «А есть здесь кто-нибудь еще?»

Когда мы непосредственно сталкиваемся со страхом, последнее, что нам хочется сделать, – это отпустить то, что кажется нам страховочной веревкой. Мы пытаемся избежать пасти тигра и острых камней, накапливая вещи, теряясь в своих мысленных историях, выпивая по три стакана вина каждый вечер. Но чтобы освободиться от транса страха, мы должны отпустить ветку дерева и упасть в страх, открывшись ощущениям и дикой игре чувств нашего тела. Мы должны согласиться почувствовать то, про что наш ум говорит нам: «Это чересчур». Мы должны согласиться на боль умирания, на неизбежную утрату всего, что нам дорого.

Может показаться, что принятие страха и погружение в него идут вразрез с интуицией. Но так как страх – неотъемлемая часть жизни, сопротивляться ему – значит сопротивляться жизни. Привычка уклоняться от страха проникает в каждый аспект нашей жизни. Она заслоняет от нас колодец любви, красоту внутри и вокруг нас, не дает нам по-настоящему присутствовать в настоящем моменте. Вот почему радикальное принятие страха занимает центральное место в нашем духовном пробуждении.

Где-то посреди десятидневного ретрита, который я вела, один из студентов по имени Эрик столкнулся со страхом, от которого никак не мог уклониться. Он сказал мне, что вчера, во время медитации, у него случился опыт, изменивший жизнь. Все началось с сильной взбудораженности и тревоги, которые он чувствовал в отношении матери и жены, Джули. У его матери недавно случился удар, и была вероятность, что она никогда больше не сможет ходить или говорить. Джули боролась с хронической депрессией. Эрик чувствовал себя неспособным им помочь и беспомощным перед возникающей волной тревоги, которая угрожала поглотить его.

Накануне вечером я давала учение о том, как можно относиться к страху. Эрик вспомнил об этом и решил исследовать свои чувства. Удерживая осознавание ощущения тревоги в своем теле, он спросил себя: «Что действительно требует моего внимания?» Неожиданно в его уме всплыла травмирующая сцена из детства. Эрику было около шести лет, и он со своим младшим братом играл на пристани у озера неподалеку от своего летнего дома. Его брат подошел слишком близко к краю и упал в воду. Эрик стал звать на помощь, не зная, что делать. Но помощь пришла слишком поздно. Всю жизнь Эрик считал, что брат утонул по его вине. Теперь в медитации все эти чувства поднимались на поверхность, и Эрику казалось, что он сейчас взорвется. Его мысли скакали с бешеной скоростью. Он думал о своей вине. О страхах за жену. О том, что все могло стать еще хуже. Ему захотелось срочно что-то сделать, но он не знал что. Внезапно тело Эрика онемело.

Обратная сторона сопротивления гневу – это свобода.

Это ощущение было знакомым. Эрик часто чувствовал себя отстраненным и отрешенным, когда Джули говорила ему, что она ничего не ждет, ничто не внушает ей надежду. Он заботился о ней, но, как он сказал: «Я был не способен находиться в этих оковах вместе с ней. Я не мог по-настоящему поставить себя на ее место». В такие моменты, когда тело Эрика было безжизненно, а сердце жестким, его ум работал над тем, как все исправить. Теперь, во время медитации, Эрик узнал, что под всей этой притупленностью находился огромный колодец боли. Если он подходил к нему слишком близко, то боялся утонуть. Но Эрик спросил, что требовало его внимания, и получил ответ. Он был готов встретиться со страхом, который так долго отталкивал.