Сэнди Хотчкис - Адская паутина. Как выжить в мире нарциссизма

5. Проявлять к ребенку эмпатию — все равно что относиться к нему, как к другу, делясь с ним всеми моими чувствами и «моделируя» близость. Быть честным — значит говорить ребенку все, что я думаю или чувствую, и позволять ему рыться в грязном белье моего прошлого или в любых проблемах, которые есть у меня сейчас. Детям всегда нужно знать правду о своих родителях.

Маленькая взрослая

Мать Тины любила всем говорить, что ее дочь «была рождена, чтобы стать сильной». Для Мамы Тина была человеком, на помощь которого та могла рассчитывать: в домашних делах и в воспитании своих младших братьев и сестер, когда Мама, чувствуя себя так, словно отправляется на заслуженный отдых, входила в свою спальню с опущенными шторами. Тина казалась намного мудрее своего возраста, и когда у Мамы наступала депрессия, — а это случалось довольно часто, — десятилетняя девочка оказывала ей такую поддержку и помощь. Она понимала даже то, почему Мама несчастлива с Папой.

Тина грустила, глядя на свою мать, но она обожала своего отца, и в его жизни она также занимала особое место. Они вдвоем были заодно: они вместе строили бизнес-проекты и вместе заботились о Маме. Тина с Папой ходили по магазинам, вместе готовили, а воскресенье было их личным днем. Тогда они вместе садились за стол и играли в карты — тоже вдвоем. Как и Мама, Папа считал Тину своим доверенным лицом. Она знала обо всех его печалях и досадах, и втайне она была на его стороне. Даже в детском саду Тину называли «маленькой девочкой, которая говорит, как взрослая». С тех пор она была лучшей ученицей и, как правило, — любимицей учителя. Поэтому когда она стала вызывающе вести себя в школе и дерзить дома, все очень удивились. По мнению ее родителей, у нее начался пубертатный период несколько раньше, чем положено.

Эмпатия по отношению к ребенку основывается на том, чтобы чувствовать его истинные потребности и развивать его способности на каждой стадии его роста, а также подстраиваться под его индивидуальный ритм, понимая, чего он не в состоянии переносить, а также реально оценивать, что может выдержать ребенок в данном конкретном случае. Кроме того, эмпатия основывается на проявлении необходимого внимания для поддержания прочных границ между родителем и ребенком.

Установление и поддержание прочных границ между родителем и ребенком не означает, что к ребенку надо относиться как к приятелю, ровеснику, исповеднику или поверенному. Хотя такое отношение может действительно привести к тому, что ребенок будет чувствовать себя «особенным», это ложное представление об особенности. Ребенку транслируется, что он является равным и что роли ребенка и родителя с самого начала не были ясно определены. Родители, которые так себя ведут со своими детьми, часто удивляются, что их дети проявляют так мало почтительности и уважения к авторитетам (или вообще не проявляют), будь то авторитет родителя или любого другого взрослого. Это происходит потому, что родители, давая ребенку разрешение разделять с ними то, что воспринимается им как родительская грандиозность и всемогущество, тем самым приносят в жертву развитие у ребенка его истинной Самости. Хотя внимательному и заботливому взрослому бывает сложно увидеть неуместность подобных отношений, зачастую дети воспринимают такое «приятельство» либо как навязчивость, либо как незаслуженное вознаграждение. Повторяю, в данном случае скорее идет речь о потребностях родителя, чем о том, что хорошо для ребенка, а это ни в коем случае нельзя считать безвредным.

6. Секс — это естественное явление, и взрослым не следует стыдить детей за их сексуальность, ибо такое поведение взрослых ее «подавляет».

Развлекаемся всей семьей

В выходные дни на каникулах в синеплексе [145]на дневном сеансе показывали страшно разрекламированный фильм категории PG-13 [146], смотреть который собралась толпа человек шестьдесят, приблизительно четвертую ее часть составляли дети в возрасте около десяти лет в сопровождении своих родителей. Семья из четырех человек расположилась в последнем ряду, жуя поп-корн и запивая его безалкогольными напитками, получая наслаждение от совместного времяпровождения. В самом начале фильма на экране появились находящиеся в постели мужчина и женщина, разговаривающие между собой так, как обычно разговаривают между собой мужчина и женщина после секса. Затем женщина разделась и стала странно себя вести, а потом она вдруг превратилась в злобную «женщину-робота» («she-bot») . Ее соски извергали пулеметные очереди, а лицо провалилось, и оттуда показался электронный кибер-экран робота. Девочка, сидящая в последнем ряду зала, прижалась к матери:

— Мамочка, это так страшно!

— Совсем не страшно, — ответила мать. — Ешь поп-корн. — И ребенок замолчал.

Как оказалось, фильм представлял собой пародию на половой акт, где изображалась имитация извращенных сексуальных отношений, применялся грубый сленг при назывании разных частей тела и телесных функций; в нем также присутствовали персонажи, которые демонстрировали различные позы полового акта, при которых они забирались на кровать и вместе с нее сваливались, — все эти сцены были полны «непристойного юмора». Постепенно находящиеся в кинотеатре дети стали шуметь и проявлять беспокойство, но никто — ни одна семья — ни ушел с сеанса.

С начала 70-х годов родители получили большой «ассортимент материала» для создания модели поведения, которое они хотели бы сформировать у своих детей. Наверное, в этом было не меньше заблуждения, чем в излишней стимуляции сексуальности у детей, которую они на этой стадии своего развития еще не могли сдерживать.

Иногда излишне стимулирующее влияние на сексуальность детей оказывает шквал материалов сексуального содержания, обрушившийся на нашу культуру. Характерный симптом нашего времени, связанный с расцветом нарциссизма, заключается в том, что взрослым разрешено всеми способами, открыто, неограниченно и вульгарно на глазах у детей возбуждать собственную похоть, игнорируя тот факт, что это оказывает пагубное влияние на детей и все, что их окружает. Заинтересованные родители должны найти защиту от этой тенденции, заставляющей их чувствовать себя подавленными в результате такого воздействия или же испытывать замешательство. Даже если вы не сможете полностью защитить своего ребенка от гиперстимуляции сексуальности (а вы не сможете это сделать), то уже одна ваша попытка создаст некую границу, интериоризация которой будет способствовать формированию у детей внутреннего защитного барьера. Детям требуется любая защита, которую мы им сможем предложить, начиная с той, которую они сами не могут сформировать в силу своего развития.