Александр Невеев - Ловушки разума и Ловцы душ. Убеждения, меняющие нашу жизнь, или Что заставляет нас купить дырку от бублика

Итак, при иллюзорной корреляции человек, как говорится, путает Божий дар с яичницей: видит связь там, где ее на самом деле нет.

Возникнув на основе воображения, различных ассоциаций (по смежности, по сходству или по контрасту), иллюзорные корреляции затем подтверждаются под влиянием подтверждающего искажения и других уязвимостей нашего разума. По сути, при формировании иллюзорных корреляций мы, как и в случае веры в действенность шарлатанских снадобий, не пытаемся заполнить все ячейки волшебной таблицы.

Необходимо обратить особое внимание на то, что иллюзорная корреляция часто срабатывает в области различных признаков. Да, когда мы отвечаем на вопрос о том, является ли А признаком В, мы часто подвержены иллюзорной корреляции.

Еще один ее пример – вера некоторых людей в то, что мощная нижняя челюсть является признаком волевого человека. Чтобы проверить это убеждение, нам нужно заполнить следующую волшебную таблицу.

Если мы заполним таблицу на основе достаточно многочисленной выборки, то увидим, что волевые качества никак не связаны с формой и размером нижней челюсти: совершенно неволевые люди с массивной челюстью (ячейка В) и волевые люди с маленькой нижней челюстью (ячейка С) встречаются не менее часто, чем волевые обладатели героических подбородков (ячейка А).

Но поскольку ассоциация «мощная нижняя челюсть – волевой человек» достаточно сильна и волевого человека намного легче представить именно с мощной нижней челюстью (волевым подбородком), то, даже если в реальной жизни мы видим волевых людей с «неволевой внешностью» не менее часто, чем «бруталов», нам все равно будет казаться, что признаком воли является именно мощная нижняя челюсть. Подобно тому как испытуемым Чапмана казалось, что пара «бекон – яйца» встречалась чаще, чем «бекон – тигр» или «бекон – тетрадь».

Из этого примера должно быть понятно, что именно иллюзорная корреляция лежит в основе такой лженауки, как физиогномика, в рамках которой утверждается, что характер человека всегда отражается в чертах его лица и может быть по ним прочитан.

К сожалению, и более современные попытки определять черты характера не защищены от влияния иллюзорной корреляции.

Хорошим примером являются так называемые проективные тесты , в частности уже ставший частью современной массовой культуры, многократно обыгрывавшийся в кинематографе всем известный тест чернильных пятен Роршаха.

С точки зрения иллюзорной корреляции проективные тесты были исследованы опять же Лореном Чапманом в соавторстве с Джин Чапман (его супругой) [11]. Эти ученые исследовали такие проективные тесты, как «Рисунок человека» и тест Роршаха.

Супругов Чапман интересовал вопрос о том, почему психологи продолжают пользоваться проективными тестами, хотя в научных исследованиях многократно показывалась их несостоятельность как психодиагностического инструмента. Несостоятельность эта проявляется в том, что психологи, используя ключи к проективному тесту (например, как трактовать тот или иной элемент нарисованного человека, в частности большие глаза), обнаруживают у испытуемых совсем не те психологические черты, которые у них в действительности имеются. Чапманы предположили, что подобная настойчивость в использовании тестов, которые на самом деле не позволяют выявить психические свойства человека, обусловлена именно явлением иллюзорной корреляции, которому профессиональные психологи подвержены ничуть не меньше, чем другие люди.

Но прежде, чем перейти к описанию собственно экспериментов, необходимо сказать несколько слов о проективных тестах.

Проективные тесты основаны на так называемом механизме проекции . О его существовании в свое время заявил Зигмунд Фрейд, но наличие проекции до сих пор не подтверждено ни в одном серьезном научном эксперименте. Когда срабатывает проекция, человек, по мнению Фрейда и его последователей, видит в других те психологические особенности, которые присущи самому человеку, но неприятны ему и в силу этого не осознаются им. Проще говоря, жадный будет считать других жадными, злой – злыми, похотливый – похотливыми и т. д.

Соответственно, в рамках проективных тестов предполагается, что при интерпретации бессодержательных визуальных стимулов («На что похожа эта клякса?») или при выполнении неопределенного задания (например, нарисовать человека) испытуемый якобы обязательно проявит свои черты характера.

Так, разработчик теста «Рисунок человека» Карен Маховер утверждала, что паранойяльный (подозрительный) субъект при рисовании человека особый акцент придаст глазам, озабоченный своей мужественностью – нарисует мускулистого человека, озабоченный собственным интеллектом – нарисует у человека большую голову и пр. В ключах же к тесту Роршаха утверждается, например, что если человек имеет гомосексуальные склонности, то в кляксах он увидит ягодицы, гениталии, женскую одежду, людей неопределенного пола, людей с признаками обоих полов.

Я думаю, читатель легко заметил, что описанные выше связи между признаками и чертами характера чисто ассоциативные и основаны на бытовых, житейских, тривиальных представлениях. Действительно, почему бы человеку с сомнениями в своей мужественности и не рисовать мускулистых людей, а гомосексуалистам – не видеть в кляксах ягодицы? Но на самом деле никакой связи тут нет.

Чапманы экспериментально показали, что такого рода иллюзорным корреляциям при интерпретации проективных тестов подвержены и профессиональные психологи, и не имеющие никакого отношения к психологии люди.

Схема их эксперимента была несколько похожа на схему эксперимента по выявлению иллюзорных корреляций, который мы рассмотрели выше. Испытуемым предложили рисунки человека, выполненные как пациентами психиатрической клиники, так и здоровыми людьми, и соответствующие психологические характеристики. Например, к рисунку человека с большой головой прилагалась характеристика «обеспокоен уровнем своего интеллекта». При этом обратите внимание (!): одни и те же психологические характеристики прилагались к разным рисункам. Например, характеристика «относится к людям с недоверием и подозрением» прилагалась как к рисункам с выраженным акцентом на глазах, так и к рисункам, не имеющим особенностей в изображении глаз. Причем таких сочетаний было, как и в уже рассмотренном эксперименте, одинаковое количество.

Испытуемых попросили установить связь между особенностями рисунков и психологическими характеристиками авторов этих рисунков. И, как читатель, должно быть, уже догадался, они продемонстрировали иллюзорную корреляцию: например, утверждали, что такая черта характера, как подозрительность, сочетается именно с выраженным акцентом на глазах. Более того, такая же картина наблюдалась и в следующей серии экспериментов, в которой эти две характеристики (выраженные глаза и подозрительность) вообще не встречались вместе!