Еспер Юуль - Дети страны хюгге. Уроки счастья и любви от лучших в мире родителей

Прежде, когда пара заводила первого ребенка, муж продолжал свою карьеру и занимался работой. Он добавлял роль отца к остальным ролям, и его обязанности по содержанию семью увеличивались.

Статус женщины менялся гораздо сильнее. Ей часто приходилось отказаться от независимости и женской идентификации ради роли матери, которая длилась всю ее жизнь – с дальнейшим переходом к роли бабушки. Этот порядок до сих пор актуален во многих частях мира; идея, что семейный сценарий может быть переписан, относительно нова. Лишь в немногих странах женщины начали видеть в своей традиционной роли социальные и экзистенциальные ограничения. В последнее время мужчины начали также подвергать сомнению свою роль.

Однако жесткое распределение ролей матери и отца продиктовано не только традицией. Рождение ребенка – такое ошеломляющее событие и такая эмоциональная нагрузка, что большинство пар скоро начинают воспринимать себя и друг друга исключительно в этих ипостасях. Некоторые перестают называть друг друга по имени и переходят на «Мама» и «Папа».

Для большинства из нас родительство так сильно заполняет жизнь, что супружеские, партнерские отношения отступают на задний план на долгие годы. Это ослабление партнерства, сопровождаемое разочарованием и чувством утраты, не полезно для детей.

В браке есть аспект, очень важный для родительства: супруги должны уметь говорит друг с другом как мужчина и женщина, как друзья, как любовники, как два разных человека со своими личностными особенностями.

Если женщине не нравится, как ее муж помогает детям делать уроки, нужно, чтобы она обращалась к нему как друг и партнер, а не как мать своего ребенка. Если жену беспокоит компания дочери-подростка, необходимо, чтобы муж выслушал ее как супруг, а не как отец девочки. Родительские роли подходят для общения с детьми. Общаясь друг с другом, взрослым лучше быть собой.

Этот принцип важен не только для того, чтобы сохранить дружбу и эротическую сторону отношений; он гарантирует, что мы развиваемся как родители и люди. Если мы обсуждаем наши отношения с детьми в ролях отца и матери, дети всегда остаются центром наших бесед. Чтобы развиваться в человеческом плане и воспринимать детей конструктивно, мы должны говорить друг о друге. Разумеется, дети могут быть отправной точкой для наших разговоров, но не постоянным объектом.

Кроме того, что мы папы и мамы, мы также мужчины и женщины со своими переживаниями, чувствами, потребностями, историями и мечтами, которые не зависят от нашей родительской роли. Мы можем напоминать друг другу об этой реальности, отправляясь вместе в кино, в путешествия или в ресторан. Стоит также избегать многочасовых разговоров, посвященных только детям.

Я встречал родителей, которые верили, что могут развиваться как личности только за пределами семьи. Это порочный круг – муж и жена отдаляются друг от друга все больше, но не потому что хотят этого, а потому что не могут представить себе другого сценария.

Многие считают поиски новых впечатлений вне семьи опасными для брака. Но истинная угроза – когда пара не видит пути для развития своих отношений.

Я знаю мало таких же прекрасных и вдохновляющих вещей в нашей жизни, как любовь и партнерство. Но семьи редко делают их приоритетом. Огромное количество людей живет с нереализованным человеческим потенциалом.

Люди испытывают удивление и благоговение, впервые встречаясь с новой жизнью, которую они создали. Желание защищать и любить ребенка, дать ему все самое лучшее, разгорается внутри нас, как рассвет. Это стремление взаимно. Дети испытывают к нам те же чувства. Они пришли в этот мир, чтобы повысить нашу ценность и стать ценными для нас.

Мудрость и знание наших детей – это их подарок нам, но он не имеет смысла, если мы его не примем. Без этого дети вырастут с убеждением, что их ценят и любят только за успехи и достижения. Это не только болезненно, не только портит наши отношения с ними, но и мешает им стать полезными членами общества.

Порой мы готовы принять этот детский дар – но с оговоркой. Когда они ведут себя хорошо и развиваются позитивно, мы видим в этом свою заслугу, гордимся и хвалим их. Проблемы, шалости, озорство заставляют нас признавать свое неумение и поражение. Тогда мы наращиваем усилия: еще больше воспитания, любви, ограничений, наказаний, контроля.

На это есть два объяснения. Первое – культурное: мы привыкли делать то, что делают другие. Вторая причина в том, что, когда наша ценность в отношениях с другими людьми падает, мы становимся разочарованными и агрессивными, особенно если это важные отношения – с детьми и родителями. Мы ставим под сомнение их ценность для нас, потому что сами не чувствуем себя достаточно ценными.

Вспомните, как маленькие дети спотыкаются на улице. Мы хватаем их за руку и раздраженно огрызаемся: «Смотри, куда идешь!» Когда учителя жалуются на наших детей, мы злимся на них или на детей, или на тех и других. Когда наш брак заходит в тупик или рушится, мы возлагаем вину на партнера; когда мы не справляемся с жизнью, мы виним своих родителей или общество. Или же мы обращаем свой гнев внутрь себя, и погружаемся в чувство вины, депрессии и упреков себе.

Мы уже поняли, что надо прислушиваться к детям и признавать их мудрость. Когда поведение детей заставляет нас чувствовать себя менее ценными, это почти всегда означает, что мы – задолго до конкретного конфликта – не научились превращать свои любящие чувства в любящее поведение, а свои благие намерения – в плодотворные взаимоотношения.

Такую ситуацию нельзя изменить мгновенно. Мы можем только открыть себя детям и попробовать расшифровать их спонтанный отклик. Дети не стараются научить нас чему-то и не используют воспитательные теории. Они просто живут с нами и дают нам понять, что при этом чувствуют.

Большинство из нас развивается так медленно, что мы продолжаем сердиться и раздражаться на детей, пока те не вырастают. Чтобы измениться, нужно потратить много труда и времени, навсегда избавившись от иллюзии, что вина лежит на наших детях.

Отец одного неконтролируемого и агрессивного семилетнего мальчика однажды спросил меня с тем же отчаянным вызовом, который унаследовал его сын: «Неужели так важно, что я говорю ребенку в этом возрасте? Мои родители никогда не говорили ничего, кроме НЕТ!»

Думаю, никто из моих читателей не удивлен, что я ответил: «Да!»

Мы не только должны очистить наш традиционный родительский язык от слов, которые разрушают личность ребенка. Нам нужно развить искусство диалога, создать новый словарь, чтобы принять наших детей и узнать, кто они, вместо того чтобы определять, кем и чем они должны стать.