Ефимов О.И. - Школьные проблемы глазами врача

Книга для педагогов, детских психологов, логопедов, воспитателей и родителей

Москва — Санкт-Петербург «ДИЛЯ» 2007

В самом начале 1980-х годов я работал в детском речевом санатории «Пионер», расположенном на самом берегу Финского залива в Зеленогорске, курортном районе Ленинградской области. Днем был невропатологом (раньше так называли неврологов), а в свободное время занимался в аспирантуре академического Института физиологии и биохимии им. И. М. Сеченова. Я поступал в аспирантуру к профессору Ирине Александровне Вахрамеевой, чтобы заниматься совершенно новой областью электрофизиологии — стимуляцион ной электромиографией на стволовом уровне, но мой научный руководитель преждевременно ушла из жизни. Этой тематикой в институте больше никто не владел, и года три я был в неопределенном состоянии. Таким образом, занятия мои в аспирантуре длительное время сводились в основном к поездкам в библиотеку.

Библиотека для научной работы была просто шикарная. Там хранились десятки иностранных журналов по неврологии, которые, кажется, кроме меня, никто не читал, поскольку в институте работали в основном физиологи. Журналы были свежие, с неразрезанными страницами. Я переводил множество статей по различным вопросам детской неврологии — благо пока электричка шла от Ленинграда до Зеленогорска, можно было целый час спокойно поработать.

В библиотеке я старался просмотреть все новые данные по развитию и нарушениям речи детей. Однажды мне попалась небольшая статья американских ученых Таллал и Пиерси, посвященная афазии развития ~ тому, что у нас называлось алалией. Если ребенок долго не говорит, то какое-то время это называют задержкой развития речи, но после достижения ребенком определенного возраста (скажем, трех лет) ему ставят диагноз «алалия». Я заинтересовался американской статьей, потому что в санатории было довольно много детей с подобным расстройством. Эти дети практически не говорили, хотя у них не было грубых нарушений интеллекта, они нормально слышали звуки окружающей среды и не имели каких-либо явных неврологических проблем.

В санатории работали очень квалифицированные специалисты. И чего только ни делали эти врачи, логопеды, психологи, чтобы дети с алалией заговорили! Но дети упорно молчали. Что делать, если внешне вполне нормальный ребенок в пять лет ничего не говорит? У него интеллигентные родители: папа — доктор наук, мама — доктор наук, дедушка — академик. А у соседей ребенок того же возраста уже читает и по-английски сносно научился говорить. Трагедия... В то время (да и сейчас) многие считали, что алалия — это что-то вроде афазии у взрослых. (Афазия — расстройство речи у взрослых, возникающее после инсульта или тяжелой травмы мозга, когда человек парализован, чаще с одной стороны. Правая рука и правая нога парализованы — речь пропала. После длительного лечения эти симптомы могут постепенно уменьшиться, а речь несколько улучшиться. Но, к сожалению, далеко не всегда.) У детей с отсутствием речи такое сравнение надумано: у них не было острого инсульта или травмы, нет параличей. Если взрослые утрачивают речь, которой прежде владели, то дети раньше вообще не умели говорить. Это совершенно разные расстройства речи как по механизму возникновения, пораженным нервным структурам, так и по возможностям лечения и коррекции. В статье Таллал и Пиерси говорилось, что у детей с афазией развития нарушена способность мозга перерабатывать «быструю» речь, различать мельчайшие «кусочки» речи — фонемы. Все дело в низкой скорости работы мозга по сравнению с быстрым поступлением речевых звуков. Такая трактовка нарушения работы мозга у детей с задержкой развития речи, или алалией, была в то время совершенно неожиданной, и я решился на «научный эксперимент»: взял детскую пластинку с песенкой, записанной при скорости 78 оборотов, поставил ее на 45 оборотов и дал послушать ребенку с алалией. Логопеды смотрели на происходящее с иронией: ребенок, мол, и так ничего не понимает, а ему еще нарочно искажают речь. После «конструктивной» критики я «эксперимент прекратил. Но статья Таллал и Пиерси надолго осталась в дальних кладовых моей памяти...

У взрослых людей речь связывают с работой речевых зон Брока и Вернике в левом полушарии головного мозга. Зона Вернике — часть височной области головного мозга, отвечающая за восприятие именно речи. Она находится рядом с центром восприятия звуков вообще. А зона Брока — это двигательный центр речи, управляющий «производством» речи. Зона Брока располагается в лобной области мозга, рядом с общим двигательным центром. Однако детский мозг отличается от мозга взрослых: он развивается очень долго, примерно до 18 лет. В 1967 году была опубликована ставшая уже классической работа Яковлева и Лекурса, в которой французские ученые описали сроки созревания мозговых структур. Так вот, зоны Брока и Вернике созревают очень поздно, ближе к школьному возрасту. Как причиной алалии может быть нарушение работы структур мозга, которые еще не созрели?! Возникает резонный вопрос: какие же структуры мозга обеспечивают ребенку первые слова? Нередко в научных изданиях появляются сообщения, что за то или иное неврологическое нарушение отвечает определенный ген. Однако если причина в генетике, то соответствующее нарушение должно быть практически неизлечимым: «Против гена нет приема!». Но если ребенок рано или поздно все-таки начинает говорить — значит, виновата не генетика!

Зарубежная статистика говорит о том, что задержка развития речи и алалия встречаются очень часто: 7,4% детей в детских садах имеют это нарушение. Это огромная цифра! Думаю, в России таких детей никак не меньше... Представьте, что ваш ребенок в четыре года почти ничего не говорит. Вы идете к педиатру, а он советует больше гулять, есть фрукты и витамины — «так бывает». Логопед, которому вы показываете ребенка, говорит, что таких детей берут на занятия только с пяти лет. Но дочь вашей подруги в два года рассказывает сказки, поет песенки, знает несколько букв. Вообще-то, педиатр прав — «так бывает», и очень часто (каждый четырнадцатый ребенок имеет речевые проблемы). Затем постепенно речь появляется. Конечно, не такая бойкая и правильная, как у сверстников, но кое-как понять его можно. Затем ребенок идет в первый класс, и начинаются сплошные проблемы с чтением — либо он совсем не в состоянии читать, либо читает с ошибками и очень медленно. То же самое, если не хуже, с письмом! У ребенка постепенно пропадает желание учиться, учителя все меньше и меньше уделяют ему внимание. Двойки, второгодничество, прогулы занятий, хулиганство, улица...