Джули Литкотт-Хеймс - Отпустите их

Многие опережают события и адаптируют рабочие места, чтобы новые сотрудники вели себя по-другому. Нэнси Альтобелло, вице-председатель по талантам компании Ernst & Young, — одна из таких людей. К поколению миллениума принадлежит более половины из 190 тысяч специалистов компании, и Нэнси не скрывает, что любит их. Но, как и в любых хороших отношениях, сначала ей пришлось как следует этих людей узнать [162].

«Десять лет мы ломали голову, как работать с этим поколением: подбирали подходящую продолжительность рабочего дня, атмосферу, роль в команде, старались их выслушать». В процессе перестройки после экономического кризиса, осознавая, что эти люди составляют значительный процент сотрудников, Нэнси и ее коллеги поняли, как оптимально использовать их многочисленные таланты: «Они приходят с ожиданием, что им скажут, что делать. Без контекста их привлечь не получится. Это поколение озабочено справедливостью, поэтому большое значение имеет прозрачность. Им нужно знать, кто за что отвечает. Еще мы обнаружили у них колоссальное желание работать по-другому, гибко. Это не обязательно значит трудиться меньше — главное для них влиять на то, как они работают. Поэтому мы очень стараемся создавать контекст, объяснять, какой результат ожидаем, а затем даем им полномочия, чтобы придумать, как добиться цели. По нашему опыту, если дать им сложную и интересную работу и если они увидят, чт о именно это принесет бизнесу, они станут работать не меньше, а то и усерднее, чем любое другое поколение, и внесут огромный вклад в дело».

Нэнси понимает, почему родители сегодня играют большую роль в жизни сотрудников. И тем не менее даже для нее это иногда перебор. «В прошлом году мне позвонил один папа. Он сказал: “Я просто хочу, чтобы вы знали, по сколько часов работает моя дочь. Только не говорите, что я звонил, — она очень расстроится”. Я разобралась в вопросе, и отец оказался чертовски прав. Но было бы очень мило, если бы эта девушка сказала папе: “Знаешь, мне сейчас очень трудно. Мне нужна помощь, но так, чтобы обо мне не подумали плохо. Как мне поступить?” Если бы он сел рядом и помог подготовиться к беседе с нами, было бы лучше. В этом большая роль родителей».

Конечно, можно надеяться, что наши дети окажутся в подчинении у начальников вроде Нэнси Альтобелло, а не у того типа в инвестиционном банке. Но это не в нашей власти. Наша задача — вырастить ребенка таким, чтобы даже в жесткой обстановке у него был шанс преуспеть.

Чрезмерная опека вредит не только нашим детям, но и нам самим. Сегодня родители испытывают ужас, не говоря уже об усталости, тревоге и депрессии.

Психологи знакомы с «парадоксом родителя» — невероятной радостью воспитания потомства, которая при этом сочетается с волнением и подавленностью [165]. Счастье, конечно, неизмеримо, однако депрессию можно оценить количественно: среди американских родителей она встречается в два раза чаще, чем в общей популяции, — приблизительно у 7,5 миллиона человек. Согласно исследованию 2006 года, опубликованному в Journal of Pediatric Health Care, от симптомов депрессии в период вынашивания и воспитания детей страдает треть женщин [166].

Тем временем журнал Parenting вызвал в 2013 году сенсацию, опубликовав статью Xanax Makes Me a Better Mom. В этой статье женщины подробно описывали свои повседневные переживания и страхи, из-за которых приходится глотать противотревожные препараты, а критик утверждал, что психиатрическая и фармацевтическая индустрии слепили из обычной человеческой грусти депрессивное нарушение, и не надо прибегать к лекарствам, чтобы справиться с перепадами настроения в период воспитания [167]. Многие знакомые родители обиделись бы на такие слова.

Дети видят, какое напряжение мы испытываем. Исследовательница Эллен Галински опросила тысячу детей: что им больше всего хочется изменить в родительском расписании. «Очень немногие хотели, чтобы было больше времени для личного общения. Самое большое желание — чтобы папа с мамой меньше уставали и не так нервничали» [168]. (На детях наш стресс тоже сказывается. Исследования говорят о том, что плохое психическое здоровье родителей повышает риск негативных последствий для психики у потомства [169].)

«Проблема не в детях, — заявила Дженнифер Сениор в своем выступлении на TED-конференции в 2014 году и в книге All Joy and No Fun: The Paradox of Modern Parenting [170]. — Проблема — прямо сейчас, в данный момент — в воспитании. Если мы не перепробуем все варианты, это все равно, что ничего не делать».

В книге 2011 года Adult Supervision Required: Private Freedom and Public Constraints for Parents and Children Маркелла Резерфорд, доцент социологии в колледже Уэллсли, проследила изменение родительского поведения за последние 100 лет по колонкам советов в соответствующих журналах. По ее словам, мы перестали понимать, что ребенка воспитывает «вся деревня», и больше не полагаемся на неформальные общинные связи. Без помощи общества каждому из нас остается воспитывать собственного ребенка в одиночку, нервничать, самостоятельно разбираться, как лучше подготовить его к жизни [171].

В 2012 году в Journal of Child and Family Studies было опубликовано исследование родительского поведения и отношения, ведущих к негативным для психического здоровья последствиям. Была опрошена 181 мама детей младше пяти лет. Авторы обнаружили, что «интенсивный подход к воспитанию» с большей вероятностью вызывает негативные последствия для психического здоровья. В частности, матери, «которые считали, что воспитывать должна прежде всего женщина», были меньше довольны жизнью [172], а те, которые полагали, что воспитание — сложный процесс, требующий специальных знаний и умений, больше страдали от стресса и депрессии, чем те, которые не считали, что это обязательно» [173]. Социолог Аннетт Лоро, которая подробно изучала повседневные аспекты воспитания, пишет, что родители из среднего и богатого среднего класса не могут отделаться от принципа «согласованной культивации» и подходят к воспитанию детей как к «проекту» [174]. В книге 2005 года Perfect Madness: Motherhood in the Age of Anxiety писательница Джудит Уорнер ввела термин «Mommy Mystique» — «тайна мамочки». Им она обозначает стремление к непрерывной поддержке или контролю, вплоть до полного растворения в этих хлопотах [175]. Психолог Бет Ганьон работает недалеко от Бостона и в своей практике видит «согласованную культивацию» и «тайну мамочек». «Хорошо образованные женщины вкладывают в воспитание все свои умения. В собственном сознании они становятся экспертами в этой области. У меня были клиенты, которые вкладывались в детей, несмотря на колоссальный стресс, тревогу и депрессию, а когда я намекала , что неплохо бы немого передохнуть, это их оскорбляло. Чтобы помочь им и не обидеть, приходилось идти по лезвию ножа» [176].