Алексей Гройсман - Психотерапия для всех

Профессор И. 3. Вельвовский выделяет три периода развития истории внушений. Первая - это эра шаманско-религиозная, вторая, донаучная - метафизически-схоластическая и третья - современная, научная.

В донаучный период люди верили в «философский камень». Великий метафизик и врач XIV века Парацельс, сделавший много открытий в медицине, построил свою теорию о том, что звезды, испуская эманацию, наполняют воздух флюидами, и этот астральный магнетизм способствует исцелению больных. В последующем, в начале XVIII века, идею физического магнетизма развил венский врач Антуан Месмер. Широко образованный человек, музицировавший в свое время с отцом Моцарта, астроном и врач, он лечил больных внушением, считая, что это следствие магнитных влияний одного человека на другого. Королевский двор потребовал от центра мировой науки - Парижской Академии наук обоснования теории Месмера. В опытах принимали участие, например, великий химик Лавуазье и выдающийся физик Франклин. Так как никаких флюидов не было обнаружено, Месмера объявили мистификатором, а его идеи - шарлатанскими.

Понадобилось почти четверть века, чтобы в Англии в городе Манчестере хирург Джеймс Бред обратил внимание на публичные демонстрации месмериста Лафонтена (внука баснописца), безболезненно прокалывавшего человеку щеку или ладонь. Хирургу неимпонировали объяснения флюидов и он сам стал экспериментировать на друзьях и родственниках, обнаружив гипнотизирующее действие блестящих предметов (пинцета, скальпеля, горлышка бутылки). Бреду принадлежит трактат о нервном сне, названный им нейрогипнологией. Ему же мы обязаны самим названием «гипноз». Этим термином Бред обозначил искусственный сон, дающий людям исцеление и обезболивание при небольших операциях.

Парижской Академии вновь пришлось «расследовать» явления гипноза, но уже при других обстоятельствах. Некий врач по фамилии Бурка демонстрировал излечение параличей «металлотерапией», то есть прикосновением золотой или серебряной пластинки, причем перенесение этой пластинки с больной ноги на здоровую вызывало паралич ее. Академия поручила исследовать этот феномен знаменитому психиатру Шарко и его ученику невропатологу Бабинскому. В госпитале Сальпетриер в Париже Шарко внушением вызывал у истеричных пациентов параличи, галлюцинации и прочие феномены болезни и внушением же лечил их. Шарко объяснил гипноз истерическими стигмами и дал классификацию стадий гипноза. На иной путь встал профессор города Нанси Анри Бернгейм, обнаружив явления внушаемости и у лиц, не страдающих нервно-психическими расстройствами. Таким образом, нансийская школа показала, что гипноз - это искусственно внушенный сон, в котором создается определенная связь между гипнотизирующим и гипнотизируемым.

Ценные мысли о природе гипноза как особого состояния торможения мозга высказал' учитель Ивана Петровича Павлова немецкий физиолог Генденгайн.

Вклад Павлова в расшифровку таинственных явлений психики столь велик, что можно по праву научную эру гипноза назвать павловским периодом. Вначале он обнаружил, что если животное сковать в его движениях или применить монотонные раздражители, то у него падает активность, наступает торможение и оно засыпает. Павлов расценил сон как явление торможения нервной системы и ее клеток. Потому-то сон и является «благодеянием природы», что он, по Павлову, есть «охранительное торможение» нервных клеток. В обычном естественном ночном сне процессы торможения распространяются на всю кору и даже на нижележащие подкорковые центры. Причем сон может распространяться в двух направлениях - в глубину (по интенсивности) и по объему (экстенсивности). На слабый раздражитель клетка отвечает адекватно слабо, а на сильный - сильно.

По мере развития торможения возникает изменение силовых отношений в связи с развитием фазовых, иногда парадоксальных явлений. В этом случае на слабые раздражители клетка может ответить сильным возбуждением, а на сильные не реагирует. В таких случаях тихий голос врача может неодолимо действовать на полуспящий мозг пациента, который в то же время не слышит шума улицы и других сильных раздражителей извне. При глубоком торможении наступают ультрапарадоксальная и наркотическая стадии сна, до которой гипнолог старается не доводить спящего, ибо тогда тот не услышит внушений, а будет просто отдыхать. Павлов выявил не только безусловнорефлекторный, но и условнорефлекторный механизм сна. Последний и является гипнотическим и формируется на монотонные раздражители, в том числе и на словесные. И Джеймс Бред и представители нансийской школы думали, что гипноз - это какой-то особый сон. Павлов показал, что это, во-первых, сон медленно развивающийся, во-вторых, частичный, «застревающий» на каких-то фазовых состояниях, в-третьих, частичный как по интенсивности, так и по экстенсивности. Рассеянность торможения по коре создает мозаичность, разорванность сна, чем и объясняется своеобразие гипноза. Нансийская школа также пользовалась термином «рапорт» («связь»), но сущность его не раскрывала. Павлов силу внушений в гипнозе объяснял изолированностью «рапорта». Концентрированное возбуждение сопровождается сильной отрицательной индукцией, оторвавшей его, изолировавшей от всех неодолимых посторонних влияний. Это и есть механизм гипнотического и постгипнотического внушения.

Основоположник советской гипнологии К.И. Платонов любил пояснять «рапорт» рисунком. Вообразите, говорил он, что одно полушарие заторможено, заснуло. Окрашено это полушарие в черный цвет. Но один участок в височной доле, через который врач посылает слова «спите, вы засыпаете», не затормозился. В этом случае на темном фоне мозга возникает как бы светлое пятно. Все в клетке заторможено, но один очаг возбужден, потому что на него все время падает посыл внушающего слова. Вот этот очаг концентрированного возбуждения и служит воротами, через которые осуществляется связь врача с загипнотизированным. В силу этого слово становится сильнее реальных раздражителей. Входя в заторможенную ослабленную кору, оно неодолимо действует на человеческую психику и организм в целом.

Не только при неврозах и при ряде внутренних заболеваний полезно применение гипноза. Бесспорно влияние внушений на изменение чувства голода и жажды, что чрезвычайно важно при лечении желудочно-кишечных заболеваний, в частности язвенной болезни, а также сахарного диабета. Большим числом исследований установлена возможность психорегуляции водно-солевого и углеводного обмена вплоть до влияния на урог вень калия и кальция в крови. Имеются клинические эксперименты воздействия гипнозом на сердечно-сосудистую, вегетативную нервную систему, на секрецию желудка и на пищевой лейкоцитоз. Доказано, что употребление пищи сопровождается повышением содержания лейкоцитов крови. Внушение сытости в гипнозе голодному человеку, оказывается, вызывает столь же реальное повышение лейкоцитоза, как и при реальном приеме пищи.