Рита Картер - Как работает мозг

Люди не рождаются со встроенным чувством собственного “я”: оно развивается, шаг за шагом, в ходе нашего взросления.

Как мы уже знаем, воспоминания и плоды воображения порождаются одной и той же нейронной активностью, возникающей, когда что-то на самом деле происходит. Так что если мы просто вспоминали бы или воображали те или иные события, мы не могли бы сказать, происходят они на самом деле или только у нас в голове. Без ощущения “я” мы не смогли бы сделать ничего осмысленного с тем, что приходит в голову. Мы бы просто ощущали все это, как в состоянии транса.

Развитие нашего “я” начинается, как и можно было ожидать, с построения внутренних карт, каждая из которых представляет собой идею, закодированную в конфигурациях возбуждения нейронов. Базовые карты — это те, которые говорят нам, где заканчивается наше тело и начинается остальной мир. Затем к нашему атласу собственного тела добавляются карты, которые позволяют нам определить свое место в мире (в буквальном смысле -— то есть свое положение в пространстве). Затем мы вырабатываем более абстрактные карты “я”, на которых обозначаются границы сознательной сущности каждого из нас. Карты этих трех типов представлены в разных отделах мозга: те, что определяют нашу физическую сущность, располагаются в основном в задней части мозга, а те, что относятся к нашей абстрактной сущности, — в основном в передней его части.

Один и тот же стимул вызывает у нас в мозгу активацию разных областей, в зависимости оттого, концентрируем ли мы внимание на этом стимуле. Слева: томограмма мозга испытуемого, слышащего речь другого человека, но концентрирующегося на собственном дыхании. Слуховая кора реагирует на звуки речи, но мало в каких других областях мозга наблюдается активность. Справа: испытуемый внимательно слушает слова, которые слышит. Это вызывает активацию целого ряда других областей мозга.

Новорожденные, судя по всему, еще не видят разницу между собственным телом и другими объектами. Младенец начинает ощущать эту разницу только после того, как карты тела у него в мозге начинают наполняться информацией о мире. Поначалу эти карты неподробны. Например, карта “‘я’ и не ‘я’” не обязательно точно отражает настоящую форму тела младенца. Можно сказать, что тело, представленное в ней, вылеплено лишь приблизительно. Представления о форме собственного тела начинают строго соответствовать действительности только после того, как младенец неоднократно сталкивается (в прямом смысле) с различными объектами и путем проб и ошибок, иногда болезненных, открывает для себя границы своего организма. С каждым столкновением ребенок узнает немного больше о форме своего тела, и внутренняя карта у него в мозге уточняется.

В норме внутренняя карта тела и само тело приходят в полное соответствие друг с другом. Но так бывает отнюдь не всегда. Например, если ребенок в детстве теряет какую-либо конечность, на карте его тела это изменение может не отразиться. В таких случаях возникает явление фантомной конечности — субъективное ощущение, что утраченная конечность по-прежнему на месте. Фантомные конечности могут постепенно исчезать за счет переработки карты тела в соответствии с опытом, но иногда подобные ощущения сохраняются на всю жизнь. И наоборот, во внутренней карте тела может “потеряться” конечность (иногда даже не одна), и тогда, согласно ощущениям человека, его собственная часть тела перестает ему принадлежать. По-видимому, с этим нарушением могут быть связаны те странные случаи, когда люди просили ампутировать совершенно здоровую конечность.

За созданием представления о собственном теле вскоре следует развитие представления о самом себе как сознательном существе. Одним из первых проявлений формирования этого представления оказывается развитие собственной точки зрения.

Чтобы иметь свой взгляд на вещи, для начала нужно понять, что наша точка зрения — одна из многих, а не единственно возможная, а для этого требуется осознать, что другие люди (как бы это ни было неприятно) имеют свои взгляды, отличные от нашего.

Когда у нас вырабатывается чувство “я”, наши осознанные ощущения воспринимаются уже через призму этого чувства. По большей части мы этого не сознаем, и чувство “я” становится частью нашего сознательного опыта лишь тогда, когда мы преднамеренно задумываемся о самих себе.

Нейроны фон Экономо — длинные веретенообразные клетки, обнаруженные только в головном мозге человека и некоторых других приматов и, по-видимому, играющие ключевую роль в социальных способностях. Они имеются в передней поясной коре (ППК), а также (у людей) в островке. Активность ППК наблюдается, когда люди оценивают свои собственные действия, особенно в социальном контексте, а также когда испытывают чувства сопереживания, доверия, вины и обмана. Судя по всему, ППК определяет достоинства того, что человек делает, а также результаты его действий, сравнивая их с преследуемыми целями, и обеспечивает механизм обратной связи, быстро предупреждающий человека об ошибках и помогающий менять свой образ действий. Нейроны фон Экономо соединяют некоторые части лимбической системы, расположенные у основания ППК, с корой и, по-видимому, обеспечивают передачу в кору информации о физиологических реакциях на происходящее, что позволяет сознанию принимать их во внимание, решая, что делать. Работа нейронов фон Экономо, судя по всему, составляет один из механизмов, обеспечивающих возникновение чувства собственного “я”. В островке, который отвечает за телесное “я” (отслеживает границы тела и получает информацию о внутренних органах), нейроны фон Экономо могут выполнять похожую “соединительную” функцию.

Отдел мозга, специализирующийся на отслеживании состояний организма, располагается внутри переднего края продольной борозды — глубокой щели, проходящей по центру мозга от переднего до заднего края. Этот отдел, передняя поясная кора, чувствителен к информации, поступающей в мозг от тела, и, по-видимому, участвует в обозначении стимулов как внутренних или внешних. Передняя поясная кора бурно возбуждается, когда человек чувствует боль, а также активируется при осознании эмоций 16. Более того, картина мозговой активности, наблюдаемая при физической боли, во многом сходна с картиной, наблюдаемой при эмоциональных страданиях. Возможно, в том числе и поэтому мы так часто используем одни и те же слова, описывая физические и эмоциональные страдания.