Василий Чибисов - Вся фигня – от мозга?!

А как быть с телом? Его мы можем представить? Вроде можем. К какой структуре принадлежат телесные представления? Какая часть психики управляет соматикой? Насколько осознанно это управление? В рамках второй топики вариантов немного: Оно, Я, Сверх-Я.

Напрашивается Оно, потому что на соматические потребности и рефлексы влиять получается плохо. Отчасти это так. Однако речь идёт не о «настоящем» теле, а о нашем восприятиисвоего тела. И о тех действиях, которые мы предпринимаем на основании воспринятого. Чистое управление Оно приведёт нас к физическому истощению, потому что мы будем заниматься исключительно поиском удовольствия. Желательно — мгновенной острой разрядки с минимальными усилиями.

Знаменитый пример — крысы с вживлённым в мозг электродом. В клетке у крыс была педалька. Нажимаешь педальку — к электроду поступает разряд, в мозге активируется центр удовольствия, крыса балдеет. Животные поначалу не понимали, почему их хаотические прогулки по клетке сопровождались внезапным кайфом. Но крысы учатся очень быстро. Вскоре грызуны только тем и занимались, что давили на педальку и получали нейрофизиологическое удовольствие. В конце концов умирали от голода и психического истощения.

Об этом ярком опыте слышали все, но мало кто знает, что это не единственный результат. Среди крыс были исключения. Особи, чей интеллект был выше среднего по лаборатории. Как у крыс измеряется интеллект, вы тоже знаете: бег по лабиринтам на время. Чем быстрее крыса запоминает новый лабиринт, тем она более обучаема. Но обучаемость — ещё не интеллект! Пробежать по маршруту ради сыра можно и на рефлексах. Поэтому для чистоты эксперимента лабиринт заливали водой. Крысы отлично плавают, вода сама по себе им не страшна. Но рефлексами тут не отделаешься, нужна когнитивная карта (проще — синтез памяти, обучения, простейшего логического мышления). У крыс, которым для плавания в старом знакомом лабиринте требуется дополнительное время, — у них с когнитивными навыками плохо. Крысам с хорошим интеллектом всё равно: бежать или плыть. Главное, что маршрут они знают.

Но когнитивная карта — это термин из необихевиоризма. Есть ли в психоанализе аналог? Конечно. Это Я, потому что Я отражает реальность и позволяет психически работать с этим отражением для лучшей адаптации. Поэтому разговор о лабиринтах был не просто так. В последней главе мы ещё вспомним, какую роль образ лабиринта играет в понимании психиатрической власти.

Что же касается крыс и людей, высокий интеллект — это одно из проявлений сильного Я. Настолько сильного, что Я может шикнуть на Оно с его принципом удовольствия. Невозможно повлиять на физиологический механизм внутри Оно: маленького электрического разряда достаточно, чтобы наступил кайф. Но можно всегда помнить, то есть сознательно актуализировать, о банальном влечении к самосохранению. Фройд так и говорил: Я-влечение {47} . Влечение, направленное на сохранение Я. Эти влечения тожесвязаны с удовольствием, но они к тому же считаются с реальностью»

Так, крысы-интеллектуалы не отказывались от удовольствия. Напротив. Они бодро и регулярно подходили «тренироваться» к волшебной педальке. Потом с не меньшим кайфом кушали, пили, общались между собой, продолжали род... Так что Фройд предвидел и это, написав: «Принцип реальности не противоречит принципу удовольствия, но дополняет его». Поэтому Я, став достаточно сильным, перехватывает у Оно контроль над телом, чтобы Оно не заудовлетворяло нас в доску. Или, помня о том, что Я - это «всего лишь» часть Оно, можно говорить не о перехвате контроля, а о его более совершенной форме.

Адаптация стратегий получения удовольствия — прямое следствие успешного разрешения противоречий. Чем больше противоречий, тем лучше для развития. На уровне тела достигается максимум противоречий между удовольствием и реальностью. Фантазии, сновидения, творчество, новая информация — всё это хорошо, всё это эволюционно новые и полезные стратегии. Однако непосредственное биохимическое воздействие на организм остаётся основным источником удовольствия. Сто раз скажи «халва» — вкусовых рецепторов во рту больше не станет, хотя слюноотделение и усилится. С другой стороны, именно от наших соматических фокусов исходит основная угроза для выживания вида. Ещё никто не умер, получая интеллектуальное удовольствие от чтения книг по физике твёрдого тела. Но сколько драк, членовредительства и войн случилось из-за того, что кому-то не позволили пристроить своё твёрдое тело куда не следует.

Похоже, что дополнительное удовольствие мы получаем тогда, когда частично нарушаем принцип реальности. Не глушим, не забываем, не вытесняем, а сознательно нарушаем. Пьяный, перешедший Гибралтар по воде аки посуху, не испытает каких-то особых эмоций. Ему и так море по колено. А вот трезвый экстремальный спортсмен, выполняя очередной трюк, сознательно вступает в конфликт со своим Я. Возможно, это тот особый случай, когда Оно вынуждено брать на себя функции Я, потому что ни одно сознание не в состоянии работать с такой высокой скоростью, как сенсомоторный интеллект Оно. Заучивая смертельный трюк, человек впечатывает алгоритм действий в Оно, возводя выученный навык в ранг инстинкта. В итоге Оно, обычно распыляющее либидо во все стороны, делает сфокусированный мощный либидозный выброс, что типично для Я. Но объём выброшенного либидо неизмеримо выше. Как будто Солнце на миг превратилось в звезду Смерти.

Понятно, что «высокая концентрация» с гарантированной разрядкой либидо на небольшом скоплении представлений энергетически более выгодна. И вообще это удобно: малое количество действий ведёт к большому удовольствию. Почему тогда все повально не подались в экстремалы? Потому что психика нашла способ сделать из Я-влечений компромиссный вариант между реальностью и удовольствием. Представления не сложных объектов, а отдельных областей на коже или слизистой оболочке. Простое механическое воздействие на участки тела ведёт к столь же простому механизму получения удовольствия через эти представления. Медленное накопление либидо до некоторого уровня, затем быстрая разрядка — и так с утра до вечера. Как вы уже догадались, речь идёт об эрогенных зонах.

Как психика пришла к эрогенным зонам? Через хаотическое изучение своего тела (ощупывание) и удовлетворение базовых потребностей (при кормлении, дефекации, уринации, сне, тактильном контакте, термической регуляции). В самом деле, нет ни одного Я-влечения, удовлетворение которого не сопровождалось бы раздражением слизистых оболочек или кожи. Позже, после вытеснений и обретения автономии, Я-влечения смещаются на другой уровень. Но эрогенные зоны остаются. Действует простое правило: «Сексуальная деятельность сначала присоединяется к функции сохранения жизни, но позже становится независимой от неё» {48} . То есть стимуляция эрогенной зоны приносит удовольствие уже в отсутствие актуального Я-влечения. Ярко выраженное господство определенной эрогенной зоны называется фазой.